– Башни! Башни поворачивают к нам! – крикнул боец, и я с ужасом понял, что он прав. Несколько ближайших ко входу башен ПВО начали поворачиваться к нам. К счастью, дальнобойные орудия не были предназначены для быстрого боя и двигались довольно медленно, но даже одного залпа хватит, чтобы перебить половину наших.

Выбирая между сохранностью людей и работоспособным ПВО, я выбрал первое. Влетевшее в борт башни ядро оставило глубокую выбоину, но не прекратило движения. Хотя главного я добился – следующий прозрачный снаряд ударил уже ближе к дулу, а третий сумел войти прямо в начавшую наклоняться пушку, покорёжив стволы. Не знаю, что именно произошло дальше, сдетонировали снаряды, или у наводчика сдали нервы и он пальнул наугад, но погнувшийся ствол разорвало, раскрыв розочкой, а башня окуталась дымом и огнём.

И на этом мои успехи закончились. Обезвредив ближайшее орудие, я физически не успевал пристреляться и разрушить ещё два. К счастью, я был значительно ближе, чем основные силы, и, повинуясь инстинктам, подставил щит почти под горизонтальным углом, да так, что выпущенный в следующую секунду снаряд с визгом ушёл к небесам.

Не медля я ударил ладонью Шивы. На таком расстоянии не слишком точно, но пресс и не требовал прямого попадания. Хватило отвести вверх стволы, чтобы группа Тарана сообразила, что дальше так продолжаться не может, и открыла встречный огонь. Я едва успел развеять конструкты, когда пятидесятимиллиметровый снаряд вошёл прямо в казённик, и боеприпасы внутри сдетонировали, подняв пятиметровый столб пламени и сбив нескольких бойцов ударной волной.

– Всем держаться у стен, там, где орудия не достанут! – приказал я, вбивая Ядро в одну из бойниц. Даже сквозь грохот пулемётов я без труда расслышал испуганные крики и чавкающий звук, с которым конструкт прошил нападавших, мгновенно оборвав их жизни. Ударив ладонью Шивы по угольно-чёрному входу, я ворвался в дверной проём, за которым валялась искорёженная стальная перегородка.

Щит с лёгкостью принял на себя автоматный огонь, но я не стал стесняться в средствах, отвечая на атаку когтями урагана. Прозрачные лезвия с лёгкостью разорвали столпившихся у бойниц противников, добавляя к чёрному цвету обугленных стен красные оттенки. Рывок, и я оставил предбанник за спиной, ворвавшись в узкий, специально созданный для обороны коридор.

Прямой, словно линейка, и неудобный, он не позволял спрятаться, а врагам, захватившим позиции, наоборот, обеспечивал надёжное укрытие. Вот только военные архитекторы хоть и понимали, что в нападении могут и будут участвовать дарники, но сделать что-то большее, чем узкий коридор, не позволяющий развернуться резонансному доспеху, не могли. И мне это было только на руку.

Сменив щит на медленно движущийся пресс, я освободил обе руки и закинул на плечо Малышку. Эффект полностью оправдал ожидания. Осколочно-фугасный снаряд, влетевший не в пулеуловитель, специально предусмотренный в конце коридора, а в подставленный конструкт, взорвался, огненным шаром разойдясь в стороны и мгновенно убив засевших по углам врагов ударной волной.

Когда я проходил мимо, с их стороны ещё раздавались стоны, но я просто предупредил об этом своих бойцов, не добивая раненых и не тратя время на то, чтобы их связать. Благо в штурмовом взводе существовали чёткие инструкции на подобный случай, и я мог с лёгкостью доверить спину Тарану.

– Седьмая батарея зачищена, враги не успели сюда явиться, – донеслось из наушника. – Меняем стрелков и укрепляем позиции.

– Молодцы! По своим только не бейте, – ответил я, аккуратно приближаясь к зачищенному углу. Даже сквозь толщу бетона я различал отблески аур, и враги не подвели, в последнюю секунду бросив мне под ноги целую связку гранат. Вернее, они попробовали её кинуть, но гранаты тут же отбросило обратно прессом, и ошалелый враг бросился прямо на меня, спасаясь от собственного оружия.