К обеду резко похолодало и пошёл снег. Мирослав безуспешно набирал номер Лиды и решал что ему делать до вечера. На кухне закипел чайник. В дверном замке послышался скрежет и кто-то вошёл в прихожую.

– Миро, ты дома? – послышался высокий женский голос.

– Чёрт! Марина! – выругался Мирослав войдя на кухню. – Я тут! Иди сюда!

– О, я как раз к чаю… – Стройная молодая девушка, лет двадцати пяти, в обтягивающем мини платье появилась в проёме двери. Выставив ножку вперёд, так, чтобы был виден ажур края чулок, она послала ему воздушный поцелуй. – Надеюсь я вовремя? Привет!

– Здравствуй! Пока не знаю… Если честно, то я тебя не ждал и вообще забыл, что у тебя ключи есть.

– По-моему ты вообще забыл о моём существовании, Мирославчик?! Но вот за что я тебя люблю, так это за честность!

– Значит в любви для тебя честность на одном из первых мест? – он показал ей рукой на табурет, чтобы она присела, и продолжил. – Помнишь я рассказывал тебе про тест по шкале Лайкерта?

Марина кивнула и присела, слегка вздрогнула. Поверхность табуретки оказалась холодной. Мирослав не обратил на это внимание, он заваривал чай.

– Ты поставишь честности наивысший бал? – спросил он.

– Опять ты со своей шкалой,– Марина надула и без того пухлые губки и задумалась. Её выразительные карие глаза, в обрамление густых, от природы, ресниц, смотрели в упор на Мирослава, когда тот к ней повернулся. – А какие ещё варианты есть в твоей шкале?

– Да любые! Всё, что хочешь, можешь назвать! Что для тебя важно в любви, а что второстепенно, но относится к этому чувству? Страсть, секс, богатство, власть, Бог, искренность, уважение…

– Ммм… Бог, говоришь. Ну, если только он носит твоё имя,– добавила Марина. – Я там в коридоре, на тумбочке, пирожные оставила, принеси, пожалуйста. А я пока подумаю,– хотя это ей сейчас меньше всего хотелось делать. Мирослав, действительно, был для неё богом в постели и если бы в его «шкале любви» была позиция с именами, то ему бы досталась наивысшая оценка.

– Значит в любви для тебя важен секс?! Хорошо, ещё что? – он вернулся на кухню и сел напротив. – Чай будешь или тебе, как всегда, шампанского?

– А у тебя есть?

– Нет, но я сбегаю, куплю…

– Ладно, чай давай… И тарелки, – будем фигуру портить!

– Тебе это не грозит, моя хорошая, тем более, что до вечера ещё далеко!

– Спасибо, что хоть это ты заметил, а то я уже подумала, может в следующий раз в костюме слона прийти?!

– Ага, значит любовь для тебя это игра? – вполне серьёзно спросил он, успев откусить от хрустящей трубочки с кремом большой кусок и с наслаждением жуя.

– Странная логика! Иногда я тебя совсем не понимаю… – при этом Марина последовала его примеру, только сделала это более сексуально. Сахарная пудра, обильно присыпанная сверху пирожного, посыпалась на платье. Она потянулась за салфеткой и задела чашку с чаем. Немного пролилось в блюдце, пришлось подложить салфетку под чашку. Марина начала нервничать. Она не за этим пришла к Мирославу, чай можно было и дома попить, одной. А он вечно со своими психологическими тестами и всё время не вовремя. Она начала нервно стряхивать сахарную пудру с платья. – Ты, если не рад меня видеть, так и скажи! Зачем эти дурацкие тесты задавать?

– А для тебя секс, это дурацкое занятие, Мариша?

Она тут же оживилась и заулыбалась, не совсем понимая к чему он клонит.

– Не-ет, это: наслаждение, здоровье, спорт в конце концов! Надо получать удовольствие, пока ты молод!

– Ну, а почему тогда ты называешь тест дурацким занятием, если для меня это тоже своего рода: наслаждение, здоровье и разминка для ума?! Или то, что для тебя не является интересным, то глупость и дурачество?