Вероника аж языком поцокала: не ожидала она на такой спелл наткнуться.
Ну и последним в списке шел Встречный Ветер. Ожидаемо мгновенный в применении, ветер отталкивал от применяющего любое количество целей (в том числе и «дружественных») на два метра. Откат пять минут.
– Хм, – девушка отставила чашку, отодвинула пустую уже тарелочку, и задумалась.
С одной стороны, это был шанс выйти из окружения, хоть и сомнительный: два метра – малое расстояние. С другой, если отталкивать именно врагов, а не соратников, и в заранее выставленную трясину – могло получиться нечто путное.
Туман был хорош всем, кроме ограничения на перемещение из покрытой им области – минус маневренность (ну, еще срок действия и откат подкачали, но это частности). Встречный ветер, ситуативный чуть более, чем полностью, мог спасти (теоретически) от атаки нескольких врагов разом.
«Что же выбрать?..»
Мужественно унеся на кухню и убрав в холодильник остатки торта, Вероника выбрала… зал яда. Думы, планы, метания – их можно было отсрочить.
Зал яда оказался комнатушкой, каменным мешком с низким потолком. На потолке то ли росли, то ли были закреплены зеленые светящиеся кристаллы (хоть какое-то разнообразие свечному освещению подгорных пещер), и кристаллы эти помогали разглядеть три высеченных фигуры (по одной на стену, кроме той, что отдана была под вход). Не фрески, роспись не использовалась, только глубокие насечки на каменной поверхности. «Петроглифы[4]», – вспомнила название девушка. Фигуры напоминали человеческие, но грубая техника исполнения оставляла простор для фантазии.
А потом из насечек «потек» буро-зеленый дым, превращая каменный мешок в газовую камеру.
– …! – сообщила Хэйт разработчикам, что она о них думает.
По ощущениям – это была самая поганая смерть из всех, испытанных за «шаг познания». Зато по времени – самая быстрая. Ядовитый дым наносил мало урона, зато его (дыма) было много, эффекты «стакались[5]».
– …! – продолжала высказываться адептка уже в круге воскрешения. – …!
– Зал яда неприятен, но пользу приносит огромную, – по-своему истолковала восклицания пришлой Тариша. – Ты вытерпела и большее, не сходи с пути.
– Я и не собираюсь, – уверила Хэйт, снова припоминая подводную лодку.
– Тогда идем.
Оповещения, полученные за новую мучительную гибель, отличались от «системок» за другие залы. Точнее, достижение-то только названием отличалось (девушка аплодировала составителям переводчика – «Ядожор» называлось достижение), а вот пассивка – и свойствами тоже.
Новая способность Невосприимчивость к яды добавлена!
Невосприимчивость к яду (пассивное): Урон от ядов природного происхождения (не относится к ядам, производимым/выделяемым монстрами, экстрактам, вытяжкам и любым ядам, созданным при помощи алхимии) уменьшен на 20 %. Игнорирование магии земли увеличено на 5 %. Возможно дальнейшее улучшение способности.
– Тариша, – решила разъяснить для себя неясные моменты Хэйт. – Я представляю себе природный холод, от которого плохо, как в зале льда, даже жар зала огня могу соотнести с… реальностью. Но зал молний и зал яда для меня – загадка. Разве с чем-то подобным можно столкнуться в природе?
Области, покрытые льдом, с буранами и вьюгами, вполне могли встретиться в северных локациях – почему нет, ведь есть же Арктика и Антарктика на Земле, аналогии могут существовать и на Тионэе. Вулканы или лавовые реки – примеры природного «пламени» – также реалистичны. О яде и молниях девушка думала, но «синонимичных» условий в природе Тионэи ей найти не удалось (хотя касательно молний воображение и рисовало грозу, но гроз Хэйт не видела в Восхождении – ни разу).