- То есть кристаллы могут давать магию всё равно кому? И только принадлежность питающего определяет, кто сможет воспользоваться силой? - с вопросами надо было торопиться, потому что Ильрейс уже подавала мне полотенце, намекая, что с помывкой пора заканчивать. - Получается питающие на самом деле не питают кристаллы, а ограничивают для посторонних возможность воспользоваться их силой?
- Не совсем. Насчёт ограничения, ты абсолютно права. Именно для этого и проводится ритуал братания между питающим и кристаллом. Но без силы питающего кристалл быстро гибнет, превращаясь просто в драгоценные камни. - Дроу замерла посреди фразы, потому что паучок, наигравшись в лужицах, захотел большего и смело скакнул в чашу, полную горячей воды. И, конечно же, пошёл ко дну. Спеша подхватить малыша и вытащить, я поскользнулась и чуть не расшибла себе лоб о край бортика.
- Ты что творишь, камикадзе! - испуганно осматривала мокрый комочек. - Вот так и буду тебя звать. Камикадзе. Камик? Или Дзе? О, будешь у меня Дзен! То сам в сон отправляешь, то чуть о бортик, приложившись, не отошла! Нравится, Дзен?

Даже сама понимаю, что несу чепуху, выражение безмерного удивления на лице дроу это подтверждает. А мне всё равно. Я перепугались не на шутку. Это котёнка или щенка я хотя бы представляю как откачивать, если наглотается воды. А паука?

 Судя по активному дрыганью лапками, паучёнка имя устроило. Мокрый, но плотно прижимающийся к моей руке, он сейчас совершенно не был похож на то страшное ядовитое чудовище, о котором мне рассказывала Ильрейс. Вдруг Дзен поднялся до сгиба локтя, и я почувствовала резкий укол в вену.

От боли я зашипела. Но неприятное ощущение быстро растворилось в волне тепла и доверия, что хлынула от паучка. Ни с того, ни с сего сильно закружилась голова. Правда, неприятное ощущение быстро прошло, оставив после себя неожиданное открытие. Я понимала Дзена. Это было странное понимание, просто всплывала картинка, визуальный образ. И это было настолько невероятно, что я развернулась к Ильрейс, желая с ней поделиться своими эмоциями.

Но побледневшая дроу стояла замерев, словно статуя, и только широко распахнутые глаза судорожно метались от меня к Дзену и обратно.
- Благословение... Благословение Прядильщицы... - бессвязно шептала она.
- Ильрейс! Ильрейс, что с тобой? - подошла к ней я, закутавшись в большое полотенце.
- Дети Прядильщицы крайне редко выбирают дроу для привязки, Лилит. Это даже не честь, это...
- Всё, я поняла. - Попыталась успокоить её я, да и получить ответы ещё на несколько вопросов.

Особенно меня интересовало, чего ради, надо было кому-то так нарываться? Вот зачем?
- Власть, Лилит. Безграничная, доведённая до абсурда, потому что не имеющая ограничений власть, это абсурд. - Отвечала Ильрейс, уже не первый случай, когда я рассуждаю, а язык озвучивает мои мысли. - Те из нашего дома, кто нарушил клятву, жаждали власти. Хотели жить вне иерархии, собирались отменить клятву, якобы ограничивающую их и мешающую возрождению всего народа дроу. Понимаешь? Раб, это не мужчина дома, за которого могут заступиться и рано или поздно, но призовут к порядку. Раб это... Да вот как камень стен, хочешь, выкинь, хочешь водой залей. Вещь. Всё самые грязные и низменные желания и пороки можно выпустить на волю. Кто устоит перед таким искушением? И сколько готовы за это искушение заплатить все вокруг? А какие это открывает возможности. Ты властвуешь даже не домом, а жизнями и судьбами сотен и тысяч живых, жить им или умереть в твоей власти. Власти, которую не надо завоёвывать или доказывать, что достоин её. Просто приходи и бери. Всё, что мешает, это слова мертвой некромантки и кучка старух со всех домов. Работорговля это только инструмент. Только возомнившие себя выше древних клятв не понимают, что это инструмент уничтожения самих себя. Мир, в котором дроу были правителями, а остальные народы гибли в рабстве, уже был, Лилит. И спасло нас только чудо. Но есть те, кто упорно не хотят помнить уроков собственной истории.