В ушах всё звенело, и голос Лиама казался каким-то отдалённым, но мне всё же удалось понять, чего мечник от меня хочет. Кивнув ему в ответ, я встал рядом с ним. Моё тело казалось мне невообразимо тяжёлым, но в то же время я чувствовал в себе нарастающую силу, жаждущую выплеснуться наружу.

– Я пока возьму Гигуля на себя, а ты поищи на стойках оружие поприличнее, – скомандовал Лиам. – Окружим его, обезоружим, повалим на пол и свяжем.

– Свяжем… – глухо повторил я последнее услышанное мною слово.

– Чёрт, лучше бы тебе делать, как я сказал. Выкинешь что-нибудь – зарублю на месте.

Я никак не мог сосредоточиться на мыслях в своей голове, несмотря на все мои попытки. Почему Лиам продолжает мною помыкать? Несправедливо…

Гигуль поднялся на ноги, держа мотыгу в левой руке. Кажется, я ответил оком за око, так как другая рука дворфа безвольно свисала и была сломана, как и моя. Лиам направился навстречу противнику, занося меч, а я поспешил к стойкам. Одновременно с этим Илианесса прочитала очередную короткую молитву, и её амулет озарился ярким светом, освещающим весь зал.

Зал оказался не таким уж и большим. Квадратное помещение со стенами длиной в полтора десятка метров, в центре которого стояла статуя бога войны, было прямо-таки завалено разнообразным оружием. Мечи, топоры, молоты и копья располагались на многочисленных стойках, приколоченных к стенам. Проблема заключалась в том, что большинство из этого оружия было таким старым, что могло рассыпаться у меня прямо в руках. Но здесь были и экземпляры, выглядевшие значительно лучше.

Я услышал, как тяжеленный меч Лиама рассёк воздух: стальное лезвие глухо просвистело перед дворфом в попытке выбить из его руки мотыгу. Несмотря на необузданную ярость, Гигуль сумел избежать этой атаки, отскочив на пару шагов. Зато мечнику отлично удавалось не подпускать противника к себе ближе и тянуть время. Дворф явно не решался принять удар всем своим телом и сохранял дистанцию, пытаясь подгадать удачный момент для атаки.

Мой взгляд зацепился за короткий меч, лежавший у стойки в углу комнаты. Он был выкован из некоей тёмно-фиолетовой стали, его рукоять покрывалась чёрной кожей, а гарда была простой и довольно грубой формы. Вдобавок его лезвие испускало очень тусклое свечение. Подбежав к нему, я поднял его с пола и ощутил, что, несмотря на небольшой размер, меч был очень увесистым, и я с трудом мог с ним обращаться. Однако, оружие лучше него я мог и не найти вовсе.

Лиам вновь взмахнул двуручным мечом, и Гигуль, избежав атаки, тут же совершил рывок вперёд, занося мотыгу. Но мечник перехватил одной из латных рукавиц своё оружие за лезвие и сделал встречный выпад, ударив дворфа навершием рукояти посередине груди. Гигуль отшатнулся, с трудом сохранив равновесие, а Лиам резко сделал ещё один взмах и выбил мотыгу из рук противника.

На секунду мне показалось, что мечник отлично справляется и сам, а потому я позволил себе замешкаться. Через мгновенье я увидел, как дворф проворно сделал шаг навстречу Лиаму, и, сжав руку в кулак, ударил противника прямо по центру латной кирасы. Льняная перчатка ударилась о сталь и… уверенно промяла её, заставив мечника упасть навзничь. Костяшки пальцев Гигуля пронзительно хрустнули, однако бородатого война это нисколько не смутило. Увидев, что его противник лежит на земле, дворф тут же прыгнул на него и вцепился левой рукой в его шею.

Илианесса с ужасом смотрела на то, как её друзья убивают друг друга, но ничего не могла поделать. В определённый момент она взглянула на меня, и я увидел в её глазах мольбу. Именно этот взгляд заставил моё сознание проясниться.