– Мира и благодати, – ответил настоятель и указал рукой на стул, стоящий по другую сторону стола. – Я не вижу с тобой Алберика, – добавил он, когда Гаспар, приняв приглашение, сел.

Гаспар не стал тянуть время и сразу зарылся в свою сумку.

– Я как раз по этому поводу, ваше пресвятейшество, – произнес он, доставая на свет письмо от священника, оставшегося в деревне. – Его святейшество остался в Камнесерде.

Гаспар заметил, что подобное решение со стороны одного из служителей удивило настоятеля.

– Что послужило тому причиной? – спросил он, бросая взгляд на бумагу в руках Гаспара. – Полагаю, это от него?

– Да, ваше пресвятейшество, – откликнулся Гаспар и уважительно протянул письмо Клименту. – Он просил передать его вам.

Амворский взял послание, но сразу не открыл, вместо этого он вернул взгляд к Гаспару и попросил:

– Расскажи мне, как все прошло?

Писарь не стал ничего скрывать. Он знал, что лучше не влезать в дела Амворы. Именно поэтому он подробно рассказал обо всем, что случилось в Камнесерде, не упуская ни единой мелочи.

– Спасибо за то, что доставил послание, – поблагодарил Гаспара настоятель после того, как рассказ подошел к концу.

Гаспар принял благодарность, а затем, попрощавшись, ушел.

Как только дверь за ним закрылась, Климент опустил взгляд на письмо, лежащее перед ним на столе. Недолго думая, он взял его и открыл.

– Да пребудет с вами благословение Создателя, Ваше Пресвятейшество, – прочел Климент, ощущая какое-то странное предвкушение.

33. Глава 27(9)

«– Пишет вам скромный служитель Обители Создателя нашего, дабы поведать о событиях, свидетелем коих я стал.

Как вы знаете, недавно я должен был исполнить последнюю волю веды, ушедшей к Создателю двенадцать зим назад. Имя веды той Ивонна. Со мной отправился Гаспар, несущий при себе документы, должные подтвердить мои слова.

В потаенном месте в предгорье, нашлась нужная нам деревня, носящая имя Камнесерд. Там, в одном из домов мы отыскали деву, чье имя было названо ушедшей ведой.

Вы знаете, Ваше Пресвятейшество, людские сердца порой грубы и злы. В доме том я увидел несправедливость, но поделать с этим мало что мог.

Помогло слово веды, оставившей деве, которую мы с Гаспаром искали, небольшое наследство. Состоит оно из разрушенной хижины и небольшого участка земли.

Вы, наверное, задаетесь вопросом, почему я не вернулся обратно, раз все было улажено? А дело в том, что при взгляде на деву ту, в моем сердце вспыхнула давно утерянная надежда. Ибо лик ее, как отблеск прошлого, запечатленный в памяти, неумолимо навевающий воспоминания о днях минувших.

Взгляд ее острый, прямой, и носит отголоски огня, который мы оба хорошо знали. Форма губ, острота подбородка, дуга бровей и цвет глаз – все это незримо напоминает об утрате невосполнимой. Сходство заставляет меня вспомнить о дите, чья судьба казалась предрешенной.

Я не смею говорить наверняка, ибо неверие и сомнения все еще владеют мною. Но я слаб, потому позволил надежде овладеть душой.

Быть может, искра той жизни не была погашена, как мы оба полагали?

Дабы разобраться в этом, я взял на себя смелость остаться рядом с девой, оправдав это тем, что желаю помочь ей в быту, так как наследство, оставленное ведой Ивонной, требует мужской руки.

Прошу понять меня, Ваше Пресвятейшество.

Я вернусь сразу, как любые сомнения развеются, и я узнаю правду.

Смиренный и преданный воле Создателя нашего,

Алберик.»

Дочитав письмо, Климент, сам того не понимая, поднялся в волнении. Он с недоверием снова и снова перечитывал строчки. Сердце его при этом колотилось от недоверия.