Чтобы приготовить их, нужно час, не меньше!

Я закипала, как вода в чайнике, открывая двери кухни, и только захлопала глазами, обнаружив на столе серебряный поднос, на котором стояла чашка дымящегося шоколада и блюдце с двумя нежнейшими, горячими еще булочками, посыпанными сахарной пудрой.

Это приготовил сам граф? Или…

Я взяла поднос и покорно поплелась на второй этаж.

Или все это приготовили таинственный слуга графа? Сия… О! Какое сложное и незапоминающееся имя! Сия… Может, это он?

На втором этаже я отсчитала третью дверь по левую руку и несмело открыла ее, заглядывая с опаской.

Комната была залита светом – солнце так и лилось сквозь разрисованные морозом инеистые узоры на стеклах… Огромный пестрый ковер посредине, клавесин светлого дерева… Граф Близар играет на клавесине, с улыбкой посматривая на Аделаиду, а та, бросает ему кокетливые взгляды, поставив локти на крышку музыкального инструмента и поднося к губам алую розу.

Они не обратили на меня ни малейшего внимания, увлеченные друг другом. Я поставила поднос на круглый столик возле клавесина и остановилась, дожидаясь, когда граф соизволит вспомнить об обещании.

Мне не пришлось ждать долго – девица первая посмотрела на меня недовольно, а потом и граф прекратил игру.

- Ваш шоколад, Аделаида, - сказал он. – Давайте сядем в кресла, так будет удобнее. А ты, - он помахал пальцами в мою сторону, - можешь идти.

- Но расписка… - напомнила я.

Теперь Аделаида посмотрела на меня с откровенным раздражением:

- Какая у вас настырная служанка! Позвольте, я с ней потолкую. Моя матушка знает, как ставить на место этих невежественных простолюдинов, а я у нее многому научилась, - и она требовательно спросила: - Как вас зовут, милочка?

Я растерянно перевела взгляд на Близара. Он тоже смотрел на меня и чуть заметно усмехался.

- Простите, - пробормотала я и бросилась бежать.

Не хватало еще назвать этой девице свое имя, чтобы потом об Антонелли сплетничали все, кому ни лень.

Бежать мне было некуда – я спряталась в кухне, переживая свой позор, и только всплакнув и обругав шепотом графа всеми известными мне ругательствами, немного успокоилась.

Не известно, сколько эти голубки будут ворковать, а я проголодалась. Обыскав кухню, я нашла чечевицу и кровяные колбаски, несколько клубней репы и вилок свежей капусты. Что ж! Всегда приятнее, когда в желудке – вкусная похлебка. Я засучила рукава и принялась варить вкуснейший капустный суп. Через полчаса восхитительные ароматы наполнили кухню, и вскоре я с удовольствием пообедала, настраивая себя на предстоящий разговор с графом. Пусть отдаст мне деньги и напишет расписку, а потом милуется со своей Аделаидой, сколько угодно. Какая распущенность – заявиться к мужчине в замок одной!

Но я тут же присмирела, напомнив себе, что и я явилась сюда без сопровождения. Да еще и провела ночь одна в доме, с мужчиной.

Сколько же прошло времени? Час? Два?

Походив по кухне туда-сюда, я выглянула в коридор и прислушалась.

Голоса графа и Аделаиды доносились со второго этажа, но говорили так тихо, что я не разобрала ни слова. Понятно было только, что граф уговаривает, а Аделаида отказывается – но так заливисто смеется при этом, что я тут же разгадала ее отказ, как кокетство.

Потом голоса зазвучали приглушенно, а потом и вовсе затихли…

Я прокралась до самой лестницы, но теперь в замке была гробовая тишина.

Что же там происходит?

Я поставила ногу на ступеньку, и чуть не вскрикнула, потому что мне наперерез выметнулась метла и преградила мне путь, недвусмысленно покачивая деревяшкой