Спальня показалась мне еще уютнее, когда я обнаружила смежную комнату со всем, что нужно девице. Серебряный таз и кувшины для умывания, в красивой шкатулке - щетка для волос, черепаховый гребень, перламутровая коробочка с толченым мелом и круглое зеркальце на длинной ручке. На мягком пуфике были сложены полотенце и шелковая ночная рубашка – с рюшами и кружевами, такую носить только принцессе. Я не сразу осмелилась ее взять, но больше не во что было переодеться.

Возле кровати стояла жаровня, полная горячих углей, и мне оставалось только подбросить несколько щепочек, чтобы по комнате поплыли душистые теплые волны.

Нежная ткань рубашки словно ласкала кожу, и я даже замурлыкала песенку, умываясь и расчесывая спутанные волосы. Я заплела косу и как могла почистила свою одежду.

Что ж, все сложилось не самым худшим образом. Еще немного усилий, Фани, и ты навсегда избавишься от колдуна, и его мрачный дом станет просто жутковатым воспоминанием.

Постель была мягкой, как снежный сугроб, но теплой. Простыни пахли лавандой, и этот запах так и навевал сон. К тому же, я слишком устала, слишком переволновалась, поэтому, несмотря на страхи, уснула быстро, даже не успев дочитать молитву на сон грядущим.

Конечно же, после таких злоключений мне не мог не присниться странный сон. Я опять брела по заснеженной дороге, проваливаясь в сугробы и закрывая лицо от колючего ветра. Была метель, и снежинки резали мне щеки, как крохотные осколки стекла. Я шла в замок колдуна и очень торопилась – скорее, скорее, получу расписку и вернусь домой, к отцу, к Тилю, к Роланду…

Была метель, но солнце сияло, и в его свете я увидела колдуна Близара, и сразу поняла, что он – сердце метели. Колдун был в бледно-красном парчовом камзоле, в распахнутом меховом плаще и без шапки. Он делал руками таинственные пассы, и метель слушалась его движений, как живая. Снежинки роились вокруг него, как белые пчелы, и летели, куда он им приказывал. Черные волосы Близара развевались, и хотя я была совсем рядом, он не замечал меня. Я хотела крикнуть, позвать на помощь, но ветер набросился на меня с новой силой, и я упала в сугроб, провалившись по плечи.

От бессилия и отчаяния я заплакала, но тут мои пальцы нащупали в рассыпчатом снегу что-то маленькое, круглое и твердое. Это была монетка с Хольдой! Та самая, которой мне пришлось расплатиться с возницей! Но теперь чеканное изображение феи вдруг начало двигаться – Хольда кивнула и улыбнулась мне, как будто подбадривая.

Ее улыбка придала мне сил, и я поползла на четвереньках, закрывая от ветра лицо. Близар оказался совсем рядом, и я обняла его колени, ища защиты. Метель вдруг перестала свирепствовать, ветер утих, а колдун помог мне подняться, поддерживая меня необыкновенно бережно, поглаживая по голове, утешая.

Он укутал меня полой своего плаща, и стало тепло, даже жарко. Я положила голову колдуну на грудь, понимая, что все страхи и испытания остались позади, и теперь меня ждет только солнце – ослепительное, ясное солнце! Близар наклонился, почти коснувшись губами моих губ – словно спрашивая разрешения на поцелуй, а потом я услышала его тихий голос: «Будь моей, Бефана».

Одного этого хватило, чтобы я проснулась, тут же открыв глаза.

Чего только не приснится!

Я села в постели и обнаружила, что проспала дольше, чем думала. Утренний свет уже проникал сквозь неплотно задернутые шторы, сейчас часов десять, верно…

Десять!..

Я вскочила, чтобы побыстрее одеться. Дома я всегда становилась пятками на холодный пол, но сейчас ноги по щиколотку утонули в пушистом ворсе ковра. Да, в замке Близара ковры лежали даже на полу – неслыханная роскошь!