– Купи шубу. У Людмилы уже не новая. Порадуй ее, она в ответ тебе сосать будет усерднее!
– Манюнь, прекрати! – добавил мирно. – Оставим эту тему. Давай о другом? О нас…
– Давай оставим, – согласилась Мартина и крепче сжала пальцами ручку сковородки.
– Я по тебе жесть как соскучился! – признался. – Когда у нас секс зажигательный был в последний раз? Помнится, раньше тебя с моего члена снять невозможно было, объезжала до седьмого пота. А сейчас все на бегу и кое-как.
– Значит, тебе не хватает секса?
– Внимания твоего – тоже.
– А я что, по-твоему, мало внимания уделяю? Я работаю, занимаюсь сыном, его уроками, школой, секциями… Я убираю, стираю, готовлю… Это, что ли, не внимание?
– Это быт, бля. Где тут внимание к своему мужику? Где вот это все – кошечка, готовая пошалить? – в горле пересохло. – Вспомни, как иногда было! Вспомни! Одежду друг с друга срывали… А пятничные минеты? Еба-а-ать! – шумно выдохнул. – Всегда меня с порога ласкала, всасывала до глотки… Блять, идеально же!
– У нас семилетний сынишка. Что, мне при нем тебе сосать, извращенец?!
– Вот. Все твои отговорки. У нас сынишка. У нас работа. У нас заботы… – усмехнулся горько.
– Ох, посмотрите-ка на этого обделенного вниманием! Сам когда мне последний раз цветы дарил?! – вскинулась Манюня.
– На прошлой неделе.
– Что?! Врешь же! Не было такого!
– Кто, по-твоему, тебе букет пионов на работу прислал? Я, блять! Я!
Лицо Мартины изменилось. Воинственное выражение лица пропало, уступило место растерянному. Она как-то по-новому на меня посмотрела, с интересом, думая, так это или нет.
– Был букет. Но без подписи. Только сердечко в пустой открытке.
– И тебе это ничего не сказало?!
– Простите, по каракулям личность не определяю.
– Этот букет был точь-в-точь такой, какой я подарил тебе первый раз. А ты и этого не заметила. Ни намеков, ничего не замечаешь! Только носишься и носишься, как заботливая мамочка, а тем временем твой мужик в кулаке гоняет. Тьфу! Стремно… Пиздец как стремно… Устал я от тебя добиваться активности, Мартина. Ты же не только мать и хозяйка, но жена и любовница в постели…
– Я устаю.
– И почему ты устаешь? Самостоятельная, хозяйственная… Сама взвалила на себя многое! Вцепилась и не отпускаешь то, что может спокойно делать другой, например, нанятый спец.
Повисла тишина. Мартина прижала сковородку к груди, как сиротинушку.
– Все плохо. По-твоему, все плохо! – вздохнула она и тряхнула огненными прядями. – А я, между прочим, хотела вечер провести вдвоем. Белье купила эротическое.
Я чуть слюной не подавился. Задышал еще чаще!
– Покажешь?
– Покажу, – согласилась Мартина.
– Я тебя затрахаю сегодня. И в белье, и без белья…
– Только один вопрос. Ты…
Жена замялась.
– Нет, наверное, плохая затея… Забудь. Просто отвези меня домой, и я лягу спать.
– Как это спать?! А белье? Нет уж, спрашивай, что хотела! Прямо говори… Как есть…
– Ты Людку по-всякому ублажал? – замялась немного. – Там… тоже?
– Не понял.
– Ну там… – округлила глаза Манюня. – Там.
– Где?! – включил дурака.
– Там… – показала пальчиком на бедра.
– Живот, что ли?
– Нет!
– Ноги? Колени?
– Нет! Все не то.
– А что тогда?! Давай без намеков! Прямо скажи.
– Ты ей лизал?! – прямо выпалила Мартина. – Делал куни или нет! Все просто.
– Ты ей лизал?! – прямо выпалила я. – Делал куни или нет! Все просто.
Наверное, это самый дурацкий вопрос, какой только можно было вообразить. Моя привычная жизнь рушится, как карточный домик, а все, что я спросила, – это вылизывал ли Гоша Людмиле, или нет.
Машина начала замедлять ход. Декабрин быстро перестроился и свернул, припарковал машину за неприметным поворотом.