Осман замечает, что по подбородку бежит багровая струйка, отходит от меня, небрежно вытирает ее рукой.

- От тебя защита, - поясняет он с неохотой. В очередной раз показывает мне метку на ладони, сам смотрит на черные узоры, они будто вздулись, возмутились тому, что он меня обнимает и этому противились.

- Мне плохо, - жалуюсь. Мне и, правда, нехорошо, кружит голову, тело мелко трясёт, волосы, наверняка, дыбом стоят.

- Пройдет, - в его голосе ни капли сочуствия, вижу, что и с ним тоже непорядок, и не понимаю, что случилось. В том поцелуе было глубокое неодолимое притяжение, какое бывает между мужчиной и женщиной в минуты страсти, и это мне привычно, но с мужьями. А потом, вообще, что-то начало высасывать из меня жизнь.

И из него, видимо, тоже, Осман нетвердым шагом идёт к двери, не оборачиваясь, бросает мне:

- Проверь поясницу. Там ожог, скорее всего.

Машинально завожу руку назад и трогаю, жар ведь начался оттуда, там лежала его ладонь с печатью. 

- Как-то странно она тебя защищает, - спешу за ним. - Тебя, по-моему, чуть не убило, как и меня.

- Лили, ты сомневалась - я тебе показал, - он оборачивается. 

Резко торможу, едва не налетев на него, отступаю назад. 

Молчим. Я не знаю, как мне быть.

Да, моя сила действует. Он теряет голову и хочет мной овладеть. Только что убедилась. Но и его печать действует, нас расцепило.

И то, что мне стало плохо - понятно. Но ведь он тоже, стоит бледный, в голубых глазах нездоровый блеск, прячет за спину руки, которые мелко дрожат.

А ещё я сама. Не должна так на него реагировать.

Что-то тут не так.

Разглядываю размазанную по его подбородку полоску крови. У меня ноет поясница. Там однозначно ожог, и хочется, как с мужьями, вылечить друг друга. Нежностью. 

Но ведь он мне не муж. Даже, наоборот. Но он смотрит на меня таким странным взглядом, что...

- Кто ты такой? - не удерживаюсь от вопроса. 

- Ты знаешь, - Осман встряхивается, отводит глаза. - Если хочешь получить ещё парочку травм - иди пробуй открыть дверь на ту половину. Если нет - иди в комнату.

Не дожидаясь меня, он выходит в коридор.

Пялюсь ему вслед и руки непроизвольно сжимаются в кулаки. 

Опять этот его самоуверенный тон.

Пусть не надеется, что я отступлюсь.

Разворачиваюсь, глубоко вздыхаю и шагаю к скрытой панелями двери.

Я отсюда выйду.

16. Глава 15. Потерял королеву - наслаждайся пешками

- А я знала, что от этой девчонки жди беды, - говорит Лилиана. - Так и вышло, Демьян.

Она сидит перед зеркалом. Медленно водит расчёской по волосам. Улыбается своему отражению.

И я понимаю - Лили была права. Мать несколько дней притворялась умирающей, но стоило Осману забрать мою жену, как Лилиана расцвела.

- Ты не соображаешь, о чем говоришь, - прохаживаюсь по комнате, останавливаюсь у окна. Уже светло. Белоснежно. Впору наряжать ёлку. Братья торчат у машин, собираются в город. Все какие-то дерганные. И я тоже. Поворачиваюсь к матери. - Если пострадает Лили - то и мы тоже. Мы связаны, не забывай.

Сквозь рубашку потираю поясницу. Жжется, будто там у меня крапива. Что-то с Лили, с ней что-то происходит, а я ничего не могу сделать. Осман не выходит на связь, остаётся лишь вылавливать охотниц, чтобы предложить обмен, их женщину в обмен на нашу.

Но со вчерашнего вечера никто с их половины и носа не высовывал. Только вот вечно они там сидеть не могут.

Остаётся караулить момент.

- Я помню, что вы связаны, Демьян, - Лилиана разворачивается на стуле. - Но ничего Осман вашей девчонке не сделает. Ее же не убить. А вот устранить можно. Ты лучше подумай - почему ее забрали? Меня же никто не забирал. А почему? - она встряхивает волосами. Выставляет вперёд палец с ярко-синим ногтем, будто указку. - Потому, что это невозможно. Где сядут, там и слезут. А ваша Лили даже постоять за себя не в силах. Поскольку, она недостойна. И ты об этом знаешь.