Спорт помогал. В хоккее стало больше получаться. Я много тренировался, чтобы не думать. Правда, колено надсадил. Полюбил музыку и разлюбил ужастики.

Временами накатывало.

Как так, блядь?..

И почему со мной «так» не бывает?..

А еще были родители. Мои и ее. И отчего-то возникшее чувство вины перед ними всеми. Будто бы… недотянул? Не смог дотянуть… Вина и жуткий стыд съедали, поэтому придумал историю с фиктивными отношениями, чтобы отсрочить неизбежное.

Аня поддержала. Скорее всего, потому что тоже чувствовала себя виноватой.

И с ней, кстати, происходили внезапные метаморфозы. Она неожиданно для всех ушла с бальных танцев, завела новое хобби, которое ее родители сразу приняли в штыки, а я — нет. Что мне оставалось?

Наша легенда всех устраивала.

Все было на лайте до тех пор, пока я не понял, что медленно схожу с ума.

Мне было на все похрен!

Куда поступать? Куда лететь? С кем быть…

Растираю лицо, пялясь на экран.

Это было наваждение, которое… блядь… прошло. Америка расставила все по своим местам. Я от души повеселился, правда, в какой-то момент немного перестарался, и в итоге меня сослали обратно. При хороших командных показателях, отличном здоровье и кристальной репутации всего через год двери НХЛ снова будут для меня открыты.

— Он сказал fair hair, — поворачивается ко мне Аня. — «Справедливые волосы»?

— Он сказал, что у нее светлые волосы и… очень… красивые глаза, — подцепив двумя пальцами непослушную прядь, все же завожу ее за ухо.

— А, понятно.

Робко кивнув, она смущается, а я снова смотрю на ее увлажненные губы.

Знать, что Анюта с кем-то целуется почему-то не так неприятно, чем понимать, что этот кто-то — Тайга. В глубине моей души по-прежнему тлеет вулкан, вспыхнувший по этому поводу. Иногда он еще извергается. Это выливается в сцены вроде той, что произошла на прошлой игре.

Надо взять себя в руки.

— У тебя упало, Майк, — Аня подхватывает полотенце и, аккуратно завернув в него пакет со льдом, осторожно прикладывает к моему колену.

Тонкие пальцы случайно касаются кожи.

Андреева будто обжигается, дергается и поджимает губы.

— Смотри дальше, — мрачно выдаю, придерживая лед.

Ни хуя у меня не упало.

Ни хуя. Не упало.

8. Глава 8. Аня

— Аня, девочка моя, круто! — аплодирует Роксана, главный тренер пол-дэнс студии. — Давай добавим в твой номер немного пластики именно с чувственным вайбом. Совсем чуть-чуть женственности… По технике — ты на сегодня лучшая в команде. Я тебе уже говорила? У меня на тебя большие планы в этом сезоне.

— Да, спасибо. Хорошо, — часто киваю, сдувая налетевшие волосы на мокрое от пота лицо.

Дыхание потихоньку выравнивается, а по спине пробегают мощные мурашки удовлетворения от тренировки. От дела, которым занимаюсь и люблю.

До восемнадцати лет я не могла участвовать в конкурсах по пилонному спорту, потому что необходимо было согласие родителей.

Сейчас — передо мной зеленый свет. Хотя бы в плане допуска к соревнованиям. Ведь я три года отсиживалась на скамейке запасных и наблюдала, как девчонки, у которых получается намного хуже, чем у меня, забирали себе кубки и медали.

Мои кубки и медали!

Хватит!.. Теперь я возьму свое.

Запрокинув голову к потолку, как следует прогибаюсь и обхватываю пилон двумя ногами. Повисев немного, съезжаю на пол.

— Анют, давай сходишь несколько раз к другому тренеру? — продолжает Роксаночка. Ей не больше тридцати лет, и она суперсовременная. Я давно считаю ее своей старшей подругой. — Его зовут Тимур, и он первоклассный специалист по экзотик[1].

— Хорошо, как скажешь. Схожу, — киваю послушно.