- Что ж, – притворно расстроенно пожал плечами Лёша, поднимаясь с поваленной колонны и ощущая каждый миллиметр своей обожжённое кожи. - В таком случае, я обижен. Ты обманула меня, и не раз. Из-за тебя я доставил немало проблем Алине. Хотя, я мог бы сказать «спасибо», ведь без твоих глупых теорий я бы с ней не познакомился, но нет… Ты предательница. Хоть я и не считал нас друзьями, но всё же ты меня предала, – он прикусил нижнюю губу, изображая разочарование, и, развернувшись, медленно направился назад к своему дому.

Лёша ждал действий Эббы с интересом. По его мнению, она должна была либо предпринять попытку помириться, либо постараться вывести его из себя. Он не был ни обижен, ни рассержен, просто капризное приведение вызывало у него желание проучить его. Но шелестящий голос, раздавшийся позади Лёши, разрушил все его предположения: 

- Стой, Баламут, – властно сказала Эбба, но это не возымело никакого действия, и она напомнила: - А земля? Ты тоже станешь предателем, как и я, если не возьмёшь землю, как обещал.

Ему было всё равно, кем его будет считать эта женщина, но обещание своё он нарушать не собирался, хоть и позабыл о нём уже. Он повернулся к ней, слегка улыбаясь.

- И что, прикажешь в ладонях мне эту землю нести?

- Собери в карман…. Не зря же у тебя столько карманов… - она кивнула на его штаны, и он тоже посмотрел на них.

Походные штаны имели действительно завидное число карманов. Прежде мужчина не обращал на это внимание, поскольку привычки рассовывать вещи по карманам не имел.

- Хорошо, - согласился он, и выразительно посмотрел на туман под ногами.

Эбба подцепила рукой подол своего длинного платья и махнула им, разгоняя пелену тумана. Лёша удивлённо смотрел, как покорно место расчистилось, и ничто не мешало обзору.

- Давай быстрее, - поторопила женщина, и Баламут догадался, что, чтобы сдерживать туман требуется прилагать усилия.

Он взял обломок ветки, и, отогнув мох, принялся ковырять землю, делая её более рыхлой. Мужчина стиснул зубы от боли, копаясь с землёй, но всё же насыпал несколько горстей в свой карман. Закончив, он поднялся и устало посмотрел на Эббу. В его голову прокрались подозрения, что ей было известно о том, что выполнить её просьбу будет болезненно, и попросила именно об этом, чтобы поиздеваться над ним, а вовсе не по тем причинам, что она так трогательно называла.

- Прощай, Эбба, - бросил он, направляясь к кладбищу.

Женщина-призрак не ответила.

32. 32

Лёша проснулся позже всех, поскольку кроме потраченного на Эббу времени, ещё долго не мог уснуть из-за того, что не знал, куда деть жгущие болью руки. Спал он на полу, а от соприкосновения с твёрдой поверхностью, равно как и с одеждой или с чем бы то ни было вообще, жжение в повреждённой коже становилось невыносимым.

Томясь бессонницей, он нашёл небольшой льняной мешочек из-под специй и пересыпал туда землю из своего кармана. Вспомнилась Эбба со своими откровениями. Она могла бы быть приятной женщиной, и даже то, что она мертва, не было бы её недостатком, если бы она сумела побороть свою всепоглощающую любовь к самой себе и высокомерие.

В итоге уснул мужчина только под утро, незадолго до рассвета, и в результате проспал всего несколько часов, и то сон этот не принёс ему пользы.

Алина с Артуром сидели на поваленном дереве возле дома и о чём-то разговаривали. Лёша подождал, пока его заметят, и рассказал всем о своих планах:

- Мы идём к терновникам, среди которых живёт Аттиз Ир. Где они находятся, я плохо понимаю, но…

- Я могу вас провести! – воскликнул Артур.