Ксения шла домой, чувствуя себя после разговора с лечащим врачом уставшей и совершенно разбитой. Почему это должно было случиться именно с ней? В чем она провинилась? Ксения снова вспомнила сроки, которые ей назвала Дарья, и ужаснулась. Что же теперь сказать Джиму? Поймет ли он, почему она не смогла родить ему нормального ребенка? А может, ребенок нормальный и Дарья права, сказав, что ничего в этом страшного нет? Но как убедить себя в этом? Как убедить Джима, родителей?

Доктор Ибрагим Харченко – он был единственным, кто мог помочь Дарье. Она знала это, но не хотела признаваться. Этот пятидесятилетний мужчина с седеющими волосами и голубыми как небо глазами был самым ненавистным лектором для нее за все время учебы в институте. Он был гением. Настоящим гением, губившим свой талант на нерадивых студентов, отказавшись от практики. Кто-то говорил, что причиной были наркотики, которыми доктор увлекался в молодости, кто-то говорил – алкоголь, а кто-то даже обвинял в убийстве ребенка, погибшего во время родов в результате халатности Харченко. Проведенное расследование установило наличие алкоголя в крови доктора. Если бы не множество влиятельных друзей, вступившихся за Харченко, то несколько лет за решеткой было бы ему обеспечено, но в итоге молодой доктор отделался двумя годами условно и пожизненным запретом на занятия врачебной практикой.

Впервые за последние два года Дарья выбралась за город и теперь чувствовала дискомфорт от этой поездки. В глазах рябило от окружавшей желтизны, а в голове, казалось, гудит пустота без информационных потоков, получаемых по нейронным сетям. Единственным спасением было голубое небо, отдаленно напоминавшее стены Города Мечты. В сознании крутилась всего одна мысль: развернуться и поехать обратно. Что мог посоветовать старый профессор, променявший карьеру на ночные утехи?! А что если мог? Что если он знал что-то такое, о чем не могла знать она? Взять хотя бы случай, схожий со случаем Ксении, в конце девяностых. Что если доктор Харченко знает что-то об этом?

Маленький студенческий городок пробуждал воспоминания. Здесь ничего не изменилось, осталось как и во времена учебы Дарьи, казавшиеся теперь такими далекими. «Шевроле» медленно катило по залитым солнечным светом улицам, но Дарье почему-то казалось, что здесь царит осень. Маленькие домики преподавателей, общежития студентов, образовательные учреждения – все это напоминало прошлый век, насыщенный серостью бетона, железа и дерева.

Остановив машину, Дарья поднялась по мраморной лестнице, ведущей в главное здание института. Когда-то давно она молоденькой девчонкой впервые вошла в эти стены, и сердце ее выпрыгивало из груди от волнения и гордости. Тогда это был один из самых престижных медицинских институтов страны, поступить в который мечтали все, кто собирался построить карьеру медика, а сейчас это место медленно умирало. Все стремились учиться как можно ближе к центру цивилизации. Мегаполисы вроде Города Мечты убивали такие города, как этот.

Дарья отыскала кабинет декана, постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. По телу пробежал неприятный озноб. Здесь все оставалось как раньше, словно не прошло и месяца с того момента, как Дарья приходила сюда в последний раз.

– Здравствуйте, – сказала она и широко улыбнулась.

Декан Петр Васильевич Брюхов поднял на нее большие грустные глаза.

– Простите, – нахмурился он, – мы знакомы?

За долгие годы пребывания здесь через него прошли тысячи студентов, и многие из них имели обыкновение время от времени заезжать к нему.