Я обернулась.

В шагах пятидесяти стоял невысокий рыжий мужчина. Я сразу его признала. Гончар приходился дальним родственником кому-то из Горшков, переехали они полкруга тому как… Сейчас, кстати, понятно, что не просто так переехали. Явно юная чародейка и на прежнем месте «отличилась». Дети с сильным магическим даром – настоящий бич для таких вот, простых людей. Благо, маги рождаются обычно средь аристократии, а та не зря блюдёт чистоту крови… Родись рыжая девочка во дворянской семье, её бы сразу определили в младшую школу для одарённых детей – есть там группы из вот таких вот пупсов, растут себе припеваючи под чутким контролем старших чародеев. Сдерживать неконтролируемую магическую силу помогают блокираторы. Собственно, их и сейчас немудрено сообразить.

Вот только как объяснить разъярённой толпе, что юная ведьмочка больше не опасна?!    

Когда даже отец, вон, вычеркнул дочь из жизни…

- Девочку я забираю, - сказал дядюшка и снова воцарилась тишина.

- Это как это?

- Ведьме место на костре!

- Она мне колодец отравила!

- А мне скотину перепортила!

- А моему мужу глаза застлала и тот к Ельке пошёл!

- Змей зелёный Игреку твоему глаза застлал! – крикнули из толпы.

- Да твой поганый характер, Варсана!

Раздался смех.

Староста с помощью нескольких крепких мужиков сдерживали несогласную толпу.

- Эй, Грико? Ты согласен, чтобы дочку твою Ведун забрал? В лес? – крикнул староста.

Я, в отличие от остальных всё это время не сводила глаз с отца девочки и отчётливо разглядела облегчение, которое проступило на лице мужчины при словах дядюшки, что девочку он забирает. Значит, не всё для него потеряно. А то я как-то слишком разозлилась на горе-родителя. Понятно, я даже осмыслить не могу его горе, но узнав о том, с какой лёгкостью папаша отправил ребёнка на костёр, и не хочу осмысливать! Даже не знаю, что б утворила, не успей мы с дядюшкой… В пятнадцать кругов кровь кипит, голова горячая, самое то для глупостей и в целом для необдуманных поступков, за которые потом стыдно. Но, как говорит дядюшка, кто не был глуп, тот не был молод…

Рыжий мужчина сухо кивнул, по-прежнему не глядя на столб с плачущей девочкой, сплюнул на землю и ушёл, растворившись в чернильном пространстве тьмы, куда не дотягивался свет факелов.

Вот только согласия отца, похоже, и не требовалось.

В смысле мнения.

- Ведьме место на костре!

- Решили на костёр – значит, на костёр! – вопили разъярённые селяне.

- Стойте! – из толпы вышло и присоединилось к нам ещё двое мужчин – кузнец с подмастерьем.    

Причём сам кузнец молчал и хмурил кустистые брови, двигался как-то нехотя, а Олаф… Олаф глаз не сводил с меня. Только под пристальным взглядом подмастерья кузнеца я вспомнила, что забыла набросить личину «серости». Впрочем, до того ли мне было!

- Кто Ведуну слово поперёк скажет, будут иметь дело со мной, - спокойно сообщил Олаф.

Селяне неуверенно отступили. Парня в вёске уважали и побаивались. Не столько даже за недюжинную силу, сколько за характер. Все знали, что если Олаф сказал, слово своё назад не возьмёт.

- Другую ведьму с ведьмаком защищаешь?! – заорали ему в лицо. – Всем им одна дорога! Огонь их очистит!

- Огонь очистит! – тут же подхватили в толпе.

- Быстрее, Йенни, дядюшка, - оглянулся на нас Олаф. – Забирайте девочку. Мы их задержим.

Легко сказать «забирайте девочку».

И забрать легко, когда это обычная девочка. Но когда это маленькая напуганная ведьмочка будьте готовы к тому, что вас сперва собьёт с ног внезапно налетевшим ураганом, потом окатит ледяной водой, замерзающей прямо на вашей коже, а затем опалит огнём, да так, что с ресницами и бровями на какое-то время попрощаться пришлось бы, будь я человеком. Что хуже – ведьмочка и «свой» злополучный костёр подпалила и теперь верещала так, что уши закладывало.