Я обернулась в ту сторону, куда он мне указал, и застыла на месте. Если бы в руках всё ещё держала тарелку, обязательно уронила бы её на пол. Потому что желание немедленно сбежать снова застучало набатом в голове.

Конечно, я никогда не была на тематических вечерах сексуальных извращенцев, но у меня имелся интернет. И такие «форменные платья» я видела иногда там и сям. Особенно в контексте садомазохизма и доминирования. Чёрное, очень сильно приталенное, а от бёдер превращённое в пену белых кружавчиков под коротенькой юбкой, оно было невероятно красивым и точно так же бесстыдным. И декольте! Ну зачем горничной декольте такого размера? Да у меня грудь из него вывалится! И вообще! Какие могут быть вопросы про декольте, если я ни за что на свете не надену этот ужас!

Повернувшись к Арбогасту, гневно заметила:

— Простите, я думала, что нанимаюсь уборку делать и готовить, а не выставлять напоказ ноги и грудь!

— Мне нет никакого дела до ваших ног, — спокойно ответил хозяин, садясь за стол и затыкая салфетку за воротничок. — Это форма, и вы обязаны её носить, вот и всё.

— Зачем?

— А как без формы мои посетители поймут, что вы горничная, а не приходящая домработница или не разносчица пиццы?

— Но… в спортивном костюме…

— Форма обязательна! — отрезал Арбогаст, отсекая кусок яичницы.

— Ну знаете…

— Что?

Я запнулась. Форма… Ну и фиг с ней! Не помру, если поношу короткое платьице всё равно выходить в нём мне не придётся. Однако мне хотелось чем-то задеть противного хозяина. Да и вообще… За такой срач в доме мне надо удвоить зарплату!

— Я буду носить вашу форму, но вы должны мне прибавку!

— Что-о-о?

— То-о-о! — передразнила я его. — Оглянитесь вокруг! Я не вижу ни малейшего уголка в этом особняке, который не засран! Да тут генералить надо впятером и как минимум неделю!

— Милочка, не слишком ли много вы требуете? — совершенно спокойно осведомился Арбогаст, прожевав очередной кусок.

— Думаю, вы так и не поняли, отчего ни одна горничная у вас не прижилась.

— Отчего же?

— Оттого что тут поле непахано! У вас ни моющих средств, ни щётки со шваброй, в холодильнике зародилась новая жизнь, а есть там нечего!

Я даже ногой топнула, очень сильно постаравшись не заорать на этого идиота. Или нет, не на идиота, но умело притворяющегося идиотом. Всё он прекрасно понимает. Но менять ничего не хочет. Вообще, зачем ему горничная, если, походу, он нормально живёт себе в своём сраче?

— У вас украли чемодан, не так ли? — огорошил меня вопросом Арбогаст. Остановившись посреди скачка мыслей, я моргнула:

— Ну да. А что?

— Я помогу вам его вернуть.

Он дожевал последний кусок яичницы, обстоятельно облизал вилку и, положив её рядом с тарелкой, встал. Шагнул к стене, открыл картину, изображавшую пастораль с пастушками и овечками, будто дверцу, и я увидела сейф. Повозившись с кодом, Арбогаст залез внутрь и вынул пачку банкнот. Как бы невзначай показав мне её, начал отсчитывать деньги:

— Так, это на моющие средства. Это на продукты. Это ваш аванс за сегодняшний месяц. Эразмус сопроводит вас на рынок и покажет, где самая лучшая рыба. Вы умеете готовить рыбу?

— Ну… Умею, — я вовремя вспомнила наставления Фарела и вздёрнула подбородок: — Я отлично готовлю рыбу.

— Отлично. Я предпочитаю речную. И не реже трёх раз в неделю.

— Учту.

Шагнув к столу, я сгребла деньги в кучку и бросила взгляд на платье:

— А в город можно в своей одежде?

— Нет, — отрезал Арбогаст и вышел из столовой. Из-за почти закрытых дверей донеслось запоздалое: — Благодарю за завтрак.

Бирюк. И хам. И, конечно же, извращенец. Как мне в платье тащиться на рынок?