— И работать, работать! Чего тут расселись?

— Мы хотели чайку…

— Обеденный перерыв уже давно прошёл! — отрезала Фелиц, развернулась и ушла.

А я осталась, не зная, куда деть руки. Вторая феечка, брюнетка с чуть раскосыми глазами, спросила тягучим голосом:

— Ну и как новенькую зовут?

— Александра, — представилась я. — Можно просто Саша.

— Это Пеппи, а я Кириана, — брюнетка вздёрнула нос. — Я убираю только номера люкс. А тебя поставят на однодневки, как всех новеньких.

— Ну и ничего страшного, — покладисто добавила Пеппи. — Я тоже начинала с однодневок, кстати, как и ты, Кира.

Фыркнув, Кириана подхватила корзиночку с флаконами, вероятно, моющих средств и вышла из подсобки. Пеппи махнула рукой:

— А, не обращай внимания! Чаю хочешь?

И протянула мне пустую чашку. Я взяла, спросила осторожно:

— А не заругают? Работать ведь, сказала Фелиц…

— Ой, пять минут туда-обратно! — рассмеялась Пеппи, наливая мне пахучего тёмного чая. — С сахаром? А ты ведьма? Или оборотень?

— Ни та, ни другая, — усмехнулась и я, очарованная улыбкой девушки. — Я человек.

— Ого… А как же ты будешь убирать? Ведь магии у человеков нет…

— У людей, — поправила её. — Как-как, руками, как ещё?

— Ну смотри, я предупредила.

В итоге оказалось, что Пеппи спрашивала не зря. Руками мне пришлось убрать восемь комнат. Грязных, как Авгиевы конюшни. Уже на третьей перестеленной кровати я страстно пожалела, что не Геракл. На четвёртой — отчаялась. На пятой — пала духом. А потом мне на помощь прибежала Пеппи.

— Ой-ёй-ёй! — запричитала она, видя, что я борюсь с необъятной простынёй, которой можно было покрыть небольшое футбольное поле, а не просто широкую кровать в грязном номере.

— Спокойно! — процедила я сквозь зубы, бросаясь животом на пузырь, не желавший оседать. — Я уже почти поняла принцип действия этого грёбаного постельного белья!

— Миленький мой, да ведь оно легче пушинки, ты с ним бороться до вечера будешь! — прыснула Пеппи. — Смотри, как надо.

Схватив пульверизатор из моей корзинки, она опрыскала пахнущей цветами водичкой простыню, и та послушно опала на матрас. Даже высохла мгновенно, зараза такая, а я по полчаса на укладывание простыни тратила! Захотелось поплакать над своим идиотизмом, но Пеппи уже увлекла меня в ванную:

— А зеркало протёрла?

— Да.

И до блеска!

— Ванну вычистила?

— Да.

Хотя долго сомневалась, не была ли мерзавка просто жёлтой в разводы от природы.

— Туалет тоже?

— Тоже.

Кто убирал эти комнаты, и убирал ли вообще когда-нибудь? Потому что унитаз — старинного вида эмалированная чаша в полу — был даже не жёлтым, а серовато-коричневым… До того, как я его отдраила.

— Пыль собрала?

— Не успела…

— Конечно, бедненький мой, когда тебе успеть, ты же человек! — совершенно искренне пожалела меня Пеппи. — Да ладно, научу тебя заклинанию потом, а пока…

Она развела руки в стороны, откашлялась и громко сказала:

— Пулви ад ме вени и колли!

Пыль сама собой поднялась со всех поверхностей, точно мелкая мошкара собралась в воздухе, завертелась вихриком, уплотняясь, и превратилась в махровый шарик размером со стограммовый клубок ниток.

— Ни фига себе! — я даже рот раскрыла, глядя, как Пеппи бросает шарик в мусорное ведро, которое я оставила у входа в комнату. — Я тоже хочу такую магию!

— Все хотят, — усмехнулась феечка. — Этому меня научила одна добрая ведьмочка до того, как её уволили.

— А за что её уволили? — поинтересовалась я, складывая флаконы и пульверизаторы в корзинку.

— За профнепригодность, — загадочно ответила Пеппи. — Давай, не расслабляйся, тебе ещё сколько номеров осталось?