-Не, подожди, Ангелин, а чего ты не скажешь отцу малыша-то твоего?

-Ну, а чё мне ему говорить? Я его не люблю. Зачем он мне нужен-то?

-Ну как зачем-то? А помочь? Да даже деньгами?

-Ну, деньгами-то да. Я, честно говоря, приходила к нему домой как-то. А там отец его сказал, что он уехал и надолго. Ну, я больше и не ходила. Да ну. А сейчас вообще не до этого. Ой, я так испугалась, когда у меня живот потянуло! Чуть с ума не сошла. Папа тут же скорую набрал, немедленно. Ой, девчонки! Я так хочу малыша!

-Да ты сама ещё малышка. Сколько тебе лет-то?

-Да полно лет, девятнадцать уже.

Да, бойкая девчонка, ничего не скажешь. У нас тут в палате как в поезде, вряд ли в будущем встретимся, вот и рассказывает каждая свою историю без прикрас. Только у меня язык не поворачивается всё своё сокровенное на всеобщее обозрение выставлять. Вообще не представляю, как это, взять и рассказать кому-то такое. Это только моё. Пусть и горькое, но моё.

-Удачи вам, девочки, до свидания, -а это Ольгу выписали, уходит, бедная, голову повесила.

-До свидания, Оль, счастливо тебе…

-До свидания…

-Ой, слушайте, а чё она такая? Выкидыш, да? -ну вот, теперь самоё то несчастной Ольге косточки перемыть напоследок.

-После ЭКО выкинула…

-Ой, ужас. Да наверняка до этого аборты делала, вот и выкидывает.

-Ну, Ангелин, ты у нас прямо всё знаешь.

-Ой, а чего тут знать-то? Это общеизвестное дело вообще-то. У меня так у брата жена. Выкидывает и выкидывает, как нанятая. Брат аж извёлся весь. А я взяла по-тихому бутылку вина, да и пришла к ним в гости, когда брата дома не было.

Ну, то да сё, развезло её, она мне и призналась под большим секретом, что ещё до Гришки был у неё парень, от которого она аборт и сделала. И вроде и сделали нормально, ни осложнений, ничего, а вот поди ж ты. А нашему-то дурачку всё намекала, что это у него с качеством спермы не то чё-то. Вот тебе и не то.

-Ну и чё? Ты брату-то сказала?

-Сказала, конечно. Зачем нам в семье порченая, тем более, тот-то, первый парень, её даже беременной не взял. Зачем Гришке-то такая?

-О, и чё Гришка ваш? -ну всё, всем интересно, Санта-Барбара московского разлива прямо.

-Да ничё. Двойню уже ждёт. От другой.

-Ну ты и коварность, Ангелин!

-Да почему я-то коварность, интересно? Она же ещё и девственность с Гришкой-то нашим сымитировала, получается. Мне Гришка хвастался, что девочкой её взял. Ещё и мне в пример приводил, ха-ха! Нашёл кого! А она, видать, думала, что об этом-то я не знаю, вот и расслабилась под винишком. В винишко-то я, конечно, ещё спиртика подлила для гарантии.

-Ну и молодёжь у нас! Ну, ты и дала стране угля, Ангелин!

-Не, ну а чё. Мы с братом всегда друг за друга горой, с самого детства. Я потому и не боюсь сама рожать, знаю, что и на брата, и на папу всегда положиться смогу.

-А на маму?

-Ну, мама сказала, что помогать вообще не будет.

-Да ладно, когда малыша увидит, куда она денется!

-Не знаю насчёт мамы. Я ж говорю, она ко мне не очень, у неё братец в любимчиках, а я так, приложение.

-Да кажется тебе, не может быть такого. Просто, ты сама говоришь, трахалась много с кем, вот мама, наверное, и не в восторге от этого.

-Ну, эт да.

-Так, девочки, какая кровать свободная, эта?

-Эта, эта…

Ой. Девчонку привезли. После операции. Ой. Как мёртвая прямо. Как на кровать её кинули. Как мешок. Ой. Сколько крови у неё между ног натекло, вся пелёнка уже мокрая. Так разве должно быть? И капельницу ей ставят.

-Чёй-то с ней? -робко спрашивает кто-то у медсестры.

-Прободение матки, -неохотно отвечает та.

-Батюшки, матку девке пропороли!