Я задумалась и не сразу заметила, что папа́ ушел, а мама́ продолжает ворчать:

— Не знаю я за того Кирилла, а Глеб таки самый настоящий Демидов. Или я ничего не понимаю в женихах?

— Конечно, мамочка, — вздохнула я.

Глеб

— Проснись! Эй ты, скотина, просыпайся!

Ощутимый пинок в бок. Клубные вышибалы нынче совсем распоясались. Я приоткрыл глаза, мучительным усилием воли вырвал себя из похмельного забытья, сгруппировался и ловко (как мне верилось) нанес удар одному из вышибал. Оказалось, показалось, что нанес, а на самом деле в воздухе руками помахал.

Второй удар пришелся в область печени. Ух! Больно, но привычно. В нормальном состоянии мало кто рискнет бить лежачего Глеба Демидова, но состояние сейчас не то чтобы нормальное. Ничего, за превышение полномочий кое-кто расплатится. Вот только нужно немного очухаться. Сколько я вчера выпил? И только ли пил?

— Он приходит в себя, — со странным акцентом сказал один из вышибал.

Акцент показался смутно, тревожаще знакомым. Кого тут у них обычно в громилы берут? Жгедейцев? Эврианцев? Система Эдж только кажется цивилизованной, а по сути, нравы тут феодальные. Меня больше тревожил другой момент – подо мной ощутимо подрагивал пол. Я лежал, а вышибалы сидели слева и справа, покачиваясь. И потолок был как-то… низко.

— Какого черта? — простонал я. — Куда вы меня везете, злодеи? Если это похищение, то я сам себя выкуплю… и дам больше.

— Молчи, — сказал тот, что с сильным акцентом. И торжественно добавил: — За все, тобой содеянное, готовься к смерти.

— Обоснуйте свои претензии, — прохрипел я, шамкая.

Во рту стояла горечь, словно наркотического кактуса с Багамы нажевался. А может, и впрямь нажевался? Что вообще вчера было?! Помнил я лишь начало вечера: двух брюнеток очень красивой наружности из ночного клуба на Аквилоне-5, приятное времяпровождение с одной из них в номере отеля прямо над клубом (нет, кажется с двумя сразу… сразу?!) и… все.

Девушки что-то заказали в номер, причем когда я пытался уточнить, что именно, хихикали и обещали врата в рай. Кто-то что-то привез, и вроде бы это была не служба отеля. Дальше состоялись: а – приятные ощущения, бэ – забвение.

Я разлепил клейкие веки и сконцентрировался на парнях, что сидели на кожаных диванах мчащейся в неизвестность машины. Крепкие фигуры, ярко-карие глаза, смуглая кожа, крупные носы. Мать вашу! Каалаханцы! Этим-то что от меня нужно?! Вроде ничего не нарушал, развлекся только… слегка. У каалаханцев строгая мораль, но только внутри брака, а я человек вольный, холостяк… пока.

Я затих на полу, постанывая, поглядывая на громил сквозь прикрытые веки. У тех на лицах отражалось презрение. Говорят, каалахнцев, даже самых богатых, с детства приучают выживать в трудных условиях. Мальчишек сначала тренируют, потом увозят в пустыню, джунгли или на каменистые острова в океане и… бросают. Кто выжил без помощи извне – тот молодец. Кто сдался… нет, на погибель не оставят, но заклеймят позором на всю жизнь.

У каалаханцев в предках кого только нет, но больше всего выходцев с востока Земли и индейцев, что на Матушке Планете до Прорыва прозябали в резервациях. Первым поселенцам с планетолета «Ява-2» крупно повезло – им досталась планета Каалах, богатая лесами и полезными ископаемыми.

А дальше был открыт терманит, и Каалах стал основным поставщиком этого минерала для первых производителей киберустройств. На Каалахе, Эвре и Аквилоне-5 все держится на корпорациях, а каждая компания принадлежит определенной семье. Мафия, короче.

Я пошевелился, готовясь напасть на похитителей и попытаться сбежать. В поясницу тут же уткнулся ствол бласт-ружья.