- Я не возражаю. Мне очень приятно, что ты много времени проводишь с моей дочерью. Давно я ее такой оживленной не видел.

- Ой, много не надо. Прогулка, самокат, мороженое и улыбка - вот залог ее хорошего настроения. Много ни усилий, ни денег не требуется.

- Верю, - смотрит на дорогу, а на губах появляется улыбка, я тоже улыбаюсь в ответ. Так, надо о папе предупредить.

- Мой папа не любит не русских.

- Это его проблемы.

- Он может быть не сдержан на язык.

- Как бизнесмен, я думаю, он сумеет промолчать.

- Оу, ты оказываешься крутой чувак, - смеюсь, Давид качает головой, но улыбается. – Полина сучка.

- Скорей всего просто любит деньги.

- Это тоже, но она противная сама по себе. Может меня очернить, типа я никакая хозяйка, тупая блондинка, у которой на уме только клубы.

- Хозяйка ты, правда, не очень, по поводу клубов мы вроде договорились.

- А еще я не девственница, - вызывающе вскидываю подбородок, жду возмущение, осуждением и вообще развод.

- Я тоже не девственник, - усмехается, прищуривая глаза. – Меня это не трогает.

- Правда?

- Правда? Конечно, нет, мне неприятно знать, что моя жена уже с кем-то спала, но я трезво смотрю на вещи, поэтому не шокирован и не удивлен. Надеюсь, что мои родственники не потребуют белую простынь после свадьбы.

- Ты шутишь? – удивленно вскидываю брови. – Мы вместе живем, логично, что между нами давно близкие отношения. И потом, какая на хрен разница, - я поджимаю губы, когда на меня укоризненно кидают взгляд из-под ресниц.

- Мы с тобой выросли в разных понятиях морали. Ты опять ругаешься.

- Тебя напрягает, что ты не первый? Ты ж и не планировал быть им!

- Кажется, мы приехали, - вновь оставляет меня без ответа, вновь я не понимаю, какие чувства он вообще испытывает от нашего странного разговора. На взводе от того, что ему кажется все равно, меня это бесит, вылетаю из машины пулей. На крыльце ждет папа.

- Привет, пап. Шикарно выглядишь, – я поднимаюсь к нему, чмокаю в щеку, улыбаюсь. – Я понимаю, что ты сейчас в шоке.

- Это мягко сказано, Алена, - его серые глаза устремляются на Давида, который не спеша идет к нам. – Сабаев? – папа удивлен, он с недоверием смотрит на приближающего мужчину.

- Добрый день, Олег Владимирович, - Давид умеет очаровательно улыбаться, при этом серьезно смотреть своему собеседнику в глаза. Кажется, папа впечатлен. Они пожимают друг другу руки, мой муж обнимает меня за талию.

- Чего стоим на пороге? Проходим в дом. Я так понимаю, вы ненадолго? – ищет в лице Давида какие-то ответы на свои невысказанные вопросы, хмурится, понимая, что не  прочитает ничего по лицу своего гостя.

Я горжусь Давидом, что он заискивается перед отцом, как многие мои знакомые парни. Те, сразу, узнав фамилию, начинают петь соловьем и растекаться медом. С последним бойфрендом рассталась после того, как он спросил, сколько папа даст за меня приданого.

Полина встречает нас в столовой. Беременность сделала ее безобразной. Волосы какие-то жиденькие, злорадно заметила, что лицо не только отекло, но и покрылось какими-то пятнами. Еще вместо привычных для меня шпилек, балетки. Да я на ее фоне вообще мисс Вселенная этого года. Встречаемся глазами, приторно сладко улыбаюсь, демонстративно поправляю волосы так, чтобы она заметила теперь в живую мои кольца. Глаза сверкают, пятна на щеках становятся ярче.

- Полина! Чудесно выглядишь! – нагло вру, беру ее за руки, по-светски чмокаю воздух возле щеки. Оборачиваюсь к подходящему Давиду. – Познакомься, мой муж. Все, как ты и пророчила! – обхватываю локоть мужчины, жмусь к нему, прищуривая глаза. Полина вспыхивает, но заставляет себя растянуть губы в улыбке.