Старым путем не могут идти многие. Вот почему мир не смог стать религиозным – ведь, сколько людей мо-гут выйти из общества? И даже если они вышли из общества, общество должно заботиться о них. Когда жили Будда, Махавира или Иисус, тысячи людей ушли из своих семей. Но все же только тысячи – миллионы остались, и они должны были заботиться об ушедших... Весь мир не может стать религиозным, если это единственный путь, а этот путь не так уж хорош. Это можно сделать более красиво, и этот красивый путь – быть хорошим актером.

Саньясин должен быть хорошим актером. Под этим я подразумеваю, что вы совершенно не связаны, но про-должаете выполнять обязанности, формальности. В глубине ваш корень вырван, но вы даже намека не подаете, что не укоренены. И какой толк подавать намек? Ведь тогда начнут пытаться перевоспитать вас. Не давайте им никакой возможности; пусть это будет внутреннее путешествие, а внешне выполняйте все обязанности. Тогда они будут довольны, ведь они живут формальностями. Они живут во внешнем, им не нужно внутреннее поклонение, не нужна ваша внутренняя любовь – достаточно просто спектакля.

Таковы эти два пути: первый – путь Будды и Иисуса, второй – Джанака и мой. Будьте там, где вы есть. Не создавайте внешней видимости, что вы изменяетесь и становитесь религиозным, потому что это вызовет затруд-нения, а вы, может быть, еще недостаточно сильны. Вызывайте конфликт внутри, но не создавайте его вовне. Внутреннего конфликта более чем достаточно; он даст вам нужный рост, нужную зрелость.

«...отец против сына и сын против отца; и будут они стоять, как единственные».

Слово «единственные» нужно глубоко понять. Когда вы становитесь религиозным, вы становитесь одиноким, тогда для вас нет общества, вы – один. И принять то, что вы один – величайшая трансформация, которая может с вами случиться, потому что ум боится быть одиноким, уму нужен еще кто-то, чтобы опереться на него, хватать-ся за него. Когда вы одиноки, вы чувствуете дрожь, вас охватывает страх; когда вы одиноки, вы немедленно уст-ремляетесь к обществу – в клуб, на конференцию, в секту, в церковь; куда-нибудь, где есть толпа, где вы можете не чувствовать себя одиноким, где можно затеряться в толпе. Вот почему толпа приобрела такое значение: вы идете на скачки, в кино – вам нужна толпа, где вы можете расслабиться.

Однако религиозный человек одинок, потому что он пытается достичь высочайшей вершины. Не его дело те-рять себя в других. Он должен помнить, должен стать более осознанным, сознательным, внимательным и бодрст-вующим – и он должен принять истину. А истина такова: каждый человек одинок, и невозможна никакая общ-ность. Ваше сознание – оди¬нокая вершина, но в этом его красота, и вы напрасно этого боитесь. Вообразите себе Эверест в толпе других Эверестов – пропала вся его красота. Эверест прекрасен и притягателен, потому что он одинокий пик. Религиозный человек подобен Эвересту: он становится одинокой вершиной, и он живет и наслаж-дается этим.

Это не значит, что он не будет действовать в обществе, это не значит, что он не будет любить. Наоборот, толь-ко он и может любить, только он и может действовать в обществе, потому что он есть. Вас нет – как же вы мо-жете любить? Он может любить, и его любовь не наркотик, он не пропадает в ней. Он может делиться тем, что имеет, может отдать себя полностью и все же остаться самим собой. Он может отдать себя вам и все же не про-пасть, потому что его постоянная устремленность, контроль над собой, остаются главным в глубине его сущно-сти. Никто не проникает туда, никто не может туда проникнуть.