– Я завтра улетаю. Снова.

– Что? Куда?

– В горы. Очень соскучилась.

– Отмени.

– Нет, это было давно запланировано. Обещаю вам, что после прилета пойду на прием к вашему специалисту. Слово даю.

Марк немного помолчал.

– Только не думай, что я забуду об этом разговоре. Помни, ты мне обещала.

– Ладно, Марк. Спасибо вам за все. Правда.

– Хорошо тебе покататься.

– Спасибо. Прилечу обратно – позвоню.

– Береги себя!

Марк дал отбой.

Она глубоко вздохнула. Господи… Психиатр… И это единственный повод, по которому ей теперь можно позвонить? Наверное… Хорошо, что такой повод есть, и Марк хотя бы в этом ключе интересуется ее жизнью. Хотя бы. Пусть так. Стелла горько рассмеялась.

*Январь 2018. Мадонна-ди-Кампильо

Частный самолет быстро донес Стеллу до ее любимых Доломитов3. Стоял ясный солнечный день, ставший настоящим подарком для всех страждущих резидентов обширной курортной зоны.

Настоящего катания не было вот уже на протяжении последнего месяца.

Сначала остро ощущалась нехватка снега, который в последний раз нормально выпадал уже более трех недель назад. Стелла любила Мадонну-ди-Кампильо за то, что это место было одним из лучших альпийских курортов по сервису трасс. Титаническими усилиями сервисменов с утра удавалось собрать остатки роскоши от былых снегопадов, насеять сверху искусственного снега и запрессовать это все под тяжестью ратраков. Но под палящим солнцем, злейшим врагом истинных горнолыжников, трассы начинали раскисать еще с утра, быстро разбивались и за несколько часов превращались в наглядное учебное пособие для студентов-кардиологов. Доставало одного взгляда на трассу, чтобы понять, как выглядит рисунок человеческого сердечного ритма. На всем протяжении каждой из них виднелся этот кардиорельеф: снег был сбит в тугие пирамидальные кочки разной высоты и ширины, между которыми были проложены глубокие и узкие колеи, по виду напоминающие спятившую синусоиду. В эти щели и пытались с переменным успехом протиснуться все многочисленные горнолыжники и сноубордисты.

Большинство из них, потея и злясь, продвигались в час по чайной ложке, создавая заторы, падая и матюгаясь. Некоторые пробирались нахрапом, чиркая стальными кантами и соскребая последние остатки умирающего на глазах снега, подлетая на кочках и приземляясь то на колени, то на пятые точки. После пары дней такого катания многим требовалось сменить и первое, и второе, но, к сожалению, наука пока не продвинулась в этом направлении так далеко. Народ страдал, но продолжал упорствовать и каждое новое утро выходил на те же склоны.

Только единицы технично проходили этот курортный могул4 с быстротой и ловкостью профи. Однако и им это давалось не без труда. Местами на поверхности самих трасс и обрамляющего их целяка5 образовалась жесткая корка ледяного наста, отбрасывающая в небо желтовато-матовый посыл: всё, ребята, оффрайд умер, приглашаем всех фрирайдеров на его похороны…

Позже как манна небесная на Доломитовые Альпы обрушились снегопады. Только манна немного вышла из-под контроля и сделалась слегка не по-божественному ядовитой… Масса снега была столь огромной, что в районе в один прекрасный день нарушилась связь.

В качестве первого удара для курортников последовала новость о закрытии подъемников. Это, конечно, стало для всех неприятным известием, но окончательное осознание пришло не сразу. По-настоящему все расстроились лишь в тот момент, когда до многострадальных туристов дошло, что теперь для них стали недоступны и самые маленькие радости жизни: часами сидеть в шезлонгах на одной из вершин, подставив фейс навстречу такому желанному загару… Пропускать стаканчик-другой в перерывах между катанием или, наоборот, пропускать спуск-другой в перерывах между стаканчиками. Это кому как больше нравилось… Вечерами напролет рассказывать друзьям о своих сегодняшних подвигах на горе… Ох, эти истории, одна другой краше… Их было бессчетное множество: