Казнь проводили в воскресенье, при ясной погоде. Поздним утром, когда Флоранс и Руди поспешно прибыли на площадь из таверны, там собралось уже так много народа, что в толпе было даже трудно пошевелиться. Между людьми с трудом протискивались торговцы, громко предлагавшие хлеб и сладости. Флоранс поразила спокойная жестокость этих людей, пришедших на казнь как на праздник. Понимали ли они, на что сейчас собираются поглазеть?

В таверне они услышали, что люди начали занимать места еще с первыми лучами солнца. Заведения неподалеку от замка ломились от постояльцев, прибывших на казнь.

В середине площади соорудили высокий дощатый помост, напоминавший огромную сцену для спектакля. В его середине стоял большой пень. Руди с жаром объяснил, что на него преступники будут класть голову. Помост явно сделали таким высоким, чтобы людям было все хорошо видно даже издалека.

Здесь и впрямь вот-вот должен был начаться зрелищный спектакль с настоящими убийствами. Люди, занявшие место вокруг помоста, сидели на земле, а те, что стояли вдалеке, терпеливо ждали начала жестокого представления – кто-то ухмыляясь, а кто-то без умолку треща со своими соседями.

Зеваки непринужденно болтали, и среди них не было ни единого человека, кто с серьезным видом ждал бы казни неисправимых злодеев, для которых не было других подходящих наказаний. Люди явно хотели ненадолго сбежать от бедности и серых будней и развеять тоску. Но тогда чем они отличаются от тех, кого сейчас будут убивать?

Похоже, что властители, принявшие решение о казни, одобрили присутствие на ней черни. Но зачем превращать ее в назидание? Неужели, устраивая это ужасное зрелище, они хотели сказать: «Будете делать такое же – отправитесь на эшафот, как они»? Но вряд ли среди зрителей был кто-то, способный на убийство нескольких тысяч женщин. Не у всякого из них есть замок, бездонная сокровищница и армия подчиненных. Нет, этим кровавым действом богачи лишь пытались задобрить простой люд и стереть из их памяти страшные преступления, совершенные такими знатными людьми, как они.

Рядом с помостом лежала куча поленьев высотой в двухэтажный дом. Видимо, посчитав, что от простого обезглавливания зрители заскучают, палачи приготовили еще одну, особую потеху.

Когда солнце высоко поднялось и время чуть перевалило за полдень, из главных ворот замка вывели мужчину со связанными за спиной руками и не спеша подвели к месту казни. При виде жертвы толпа, уставшая ждать полдня, воодушевилась и радостно взревела. Флоранс было отвратительно на это смотреть. Хотелось сбежать от этих голодных до крови людей, махавших руками. Удивительно, но некоторые из них трясли перед собой кусками хлеба.

Человека со связанными руками заставили подняться на помост и развернули лицом в сторону, где стояла Флоранс. Толпа громко выкрикивала: «Торко! Торко!» Она его помнила – это был тот самый бледнолицый человек с бородой, что приходил в ее дом. Позади него стоял толстый мужчина с топором в руках, а возле него – какой-то чиновник. Раскрыв свиток, он зачитал его преступления, однако из-за криков толпы невозможно было разобрать ни слова.

Реакция толпы была разной. Кто-то был недоволен и гневно закричал. Но большинство смеялись и орали – то ли одобрительно, то ли не очень. Среди толпы были даже дети с матерями, которые также поголовно кричали.

Человек неподвижно стоял на помосте, распрямив грудь, с абсолютно каменным лицом. Он уже был готов принять свою судьбу. Про себя Флоранс восхищалась его выдержкой – ей такое было бы не по силам. Казалось, он играл одну из ролей в этой причудливой пьесе.