Эржебет нарочно поставила стол в самой глубине подземелья. Расставив на нем несколько светильников, она сделала вид, будто проводит на нем сомнительные ритуалы. Вдобавок возле входа они поставили несколько больших ящиков, за которыми Бесс было бы удобно спрятаться. Торко и Янош укрылись во мраке по бокам от каменной лестницы.

Ловушка была готова. Эржебет факелом развела на полу огонь, поставила на него котелок и, притворяясь, что проводит тайный обряд, начала ждать жертву. И впрямь, спустя примерно час Торко подал сигнал, напоминавший крик совы. В ту же секунду позади ящиков послышался резкий звук.

– Лови ее, Торко! – крикнула Эржебет. Схватив факел, она подбежала к ним и увидела Бесс, которая вырывалась из рук Торко и Яноша. Совсем как Эржебет в тот день, когда в замок с маршем вошла Оршойя.

– Вы только посмотрите, какая крупная крыса к нам попалась! – ехидно сказала Эржебет, приподнимая факел. Вот и пришел тот день, когда она наконец скажет пару слов Бесс.

– Молю, графиня, пощадите! Я здесь по поручению…

Эржебет звонко рассмеялась.

– Упражняешься сочинять небылицы? Надо же, что ты умеешь придумать за секунду… И какие же дела у тебя в подземелье?

– Я пришла забрать одежду для госпожи Оршойи и…

– Посреди ночи?

– Да, она наказала мне поторопиться…

– Звучит правдоподобно. Не будь ты такой находчивой, шпионки из тебя не вышло бы.

– Прошу вас, поверьте мне, госпожа!

В голове Эржебет обрывочно всплывали воспоминания, как Бесс разглядывала ее, раздетую догола во время порки.

– Торко, Янош, снимите с нее всё. Лживой крысе человеческая одежда ни к чему.

– Прошу вас, госпожа, не надо… Нас ждут неприятности, – попытался образумить ее Янош. – Госпожа Оршойя рано или поздно возвратится в замок.

– Она говорила, что вернется совсем скоро! – пронзительно закричала Бесс.

Этот крик вывел Эржебет из себя.

– Вы что, не расслышали? Живо раздеть ее! – сдавленно проговорила она. В ней начинала бурлить свирепая жажда мести.

После того как Бесс осталась в чем мать родила, они связали ей запястья веревкой и подвесили к потолку. Глядя на тело служанки, свисающее в полумраке, Эржебет начала терять самообладание от гнева.

Наверное, Бесс была ее ровесницей. Однако она не рожала, поэтому живот у нее нигде не провисал, грудь и бедра были упругими и, в отличие от Эржебет, желтоватых участков на ее коже не было.

Эржебет уверяла себя, что все дело в темноте и легкой склонности Бесс к полноте. Может, отчасти это было и так, однако графиню по-настоящему потрясло, что тело служанки может быть привлекательнее ее собственного, и это немыслимое открытие привело ее в бешенство. Знатная дама должна выглядеть красивее прислуги, таков порядок вещей. А потому тело этой девки следовало привести в убогий вид, подобающий ее происхождению.

Эржебет подобрала с пола заранее припасенный кнут. С первым, решительным ударом Бесс оглушительно завопила. Ее крик распалил Эржебет, и она принялась нещадно хлестать Бесс куда попало. На вопли служанки она не обращала никакого внимания.

Однако из-за того, что Бесс висела слишком высоко, удары приходились ей в основном на бедра. Эржебет хотелось задеть ее грудь.

– Ну-ка опусти ее пониже, Торко! – крикнула она через плечо. Но вдруг ощутила сильный толчок в щеку, да такой, что завалилась назад и резко приземлилась на грязный пол. Переведя глаза вверх, она поняла, что это Бесс пнула ее высвободившейся ногой.

Мгновение она не понимала, что случилось. Эржебет даже и помыслить не могла, что служанка осмелится ударить ее. Из-за боли она некоторое время не могла пошевелиться.