Он вздохнул, потёр переносицу и махнул рукой, приглашая в угол, незаслуженно названный кухней. На деле же это был закуток с маленьким колченогим столом и магопечкой. За работу простейшего огненного элементаля домовладелица сканда Близзард увеличила ренту на три пеннингара. Но и Дэкс, и Хильди понимали, что эта ставка и так самая скромная.

Дэкс снял с небольшой кастрюли крышку и плеснул в тарелку овощной похлёбки. От запаха варёной капусты у Хильди неприятно засвербило в носу. Капусту она ненавидела, а вот брата, напротив, очень любила. Он сел рядом: светлые, чуть длинноватые волосы с одной непослушной прядкой, постоянно норовившей упасть на глаза; прямая осанка, локти прижаты к бокам, правильно взятая ложка, аккуратный взмах руки – всё как учила няня Далия, нанятая отцом. Когда-то. Давно. Во времена процветания аристократического семейства Янсен. Четыре года из своих нынешних восемнадцати Хильди успела прожить в роскоши и любви.

Теперь своё родовое имя они предпочитали произносить шёпотом или не упоминать вовсе. Дети выросли в сиротском доме вдали от столицы, лишённые семейных регалий и привилегий, состояния и материнского тепла из-за того, что отца признали виновным в государственной измене. И никто не мог доказать обратное. Да и не пытался. Кому нужны чужие проблемы, пятна на репутации и голодные дети? Тем более такие заметные дети – ведь их с Дэкстером глаза поменяли цвет и стали фиолетовыми, как только после суда над родителями на их запястьях проступило клеймо варгов-изменников.

– Ай! – Хильди дёрнула плечом, скидывая руку Дэкса.

– Откуда это? – он приподнялся с подушки и невесомо погладил кончиками пальцев расцветающий на плече синяк. – Хильди, кто посмел?

В его голосе звучало неподдельное беспокойство.

– Ерунда, – отмахнулась она, стягивая у во́рота старую шерстяную кофту. – Немного повздорила с лавочником с Третьей улицы. Но всё благополучно разрешилось.

– И это ты называешь «благополучно»? Маленькая, если он обидел тебя…

– Да нет же. Всё в порядке. Правда, – тихо прошептала она и теснее прижалась к тёплому боку Дэкса. Ночь уже вступала в свои права, выстужая ветхое жилище. – Знаешь, а я видела шар.

– Что за шар? – выдохнул он ей в волосы.

– У нас когда-то были похожие. Праздничные, красивые. У меня не так много детских воспоминаний, но это сохранилось. Мы вешали такие шары на центральной люстре в гостиной. Помнишь, на той, в виде витых козлиных рогов? Отец подсаживал тебя и…

– Хильди… – предостерегающе оборвал Дэкс.

– Знаю. Прости. – Она немного помолчала. – Этот шар был другим. Больше в диаметре. Раза в два. Представляешь? А внутри клубился бирюзовый туман. Словно живой. Завораживающее зрелище.

– Когда-нибудь я куплю тебе его, – пообещал Дэкс, поцеловал её в макушку и отвернулся.

«Это вряд ли, мой дорогой брат. Шар разбился», – подумала Хильди, погружаясь в кутерьму обрывочных сновидений.

Утро началось как обычно – с холода, кусающего кожу сквозь линялый плед, и стука в дверь. Хильди тихонько выругалась и пошла умываться. Дверь открывать не стала – пеннингаров на уплату ренты не было. Сканда Близзард потопталась под дверью, попричитала, перебрала свой скудный арсенал неблагородных слов и поплелась к Мартину, что снимал самый верхний, четвёртый этаж её особняка. Всё как всегда.

Пока холёные сканды крепко спали в кроватях, тёплых после магогрелки, Хильди жалась к боку Дэкса в тщетных попытках согреться.

«Пережить бы эту зиму! А летом, глядишь, можно будет подработку взять и накопить на собственную магогрелку… А лучше на комнату, где не сквозит из щелей».