– Таня, – пробасила женщина, – громко отпивая горячий чай, – я это, тоже не с пустыми руками.

Она полезла в сумку и вытащила бутылку Столичной.

– Нет, нет, что Вы! Я водку не пью, – сказала Елена Евгеньевна.

– А я, пожалуй, выпью, такой стресс от этой дороги.

После чая новая сиделка разомлела и прилегла на диван, где и проспала до самого вечера.

Елена Евгеньевна сидела у окна и думала, что вряд ли сможет с ней ужиться. Нужно искать кого-то другого.

Раздался скрип дивана. Таня сладко потянулась:

– Заспалася я, прикорнула на минутку, а вона как быстро стемнело – глаз выколи.

Хозяйка подъехала вплотную к дивану:

– Понимаете, мне нужен человек, который не только по хозяйству поможет, но и разделит со мной беседу, просмотр фильмов, ужин.

– Точно, пошла готовить. Так, а где мясо, ну там, картошка? – Таня по-свойски открыла холодильник.

– Я не ем мяса, – сказала Елена. – И молочное редко.

– Как это? А где у вас хлеб?

– Я не ем хлеб, – спокойно продолжила хозяйка.

– Вот поэтому и болеешь ты, как тут от кресла оторваться? Силов-то нет. Ну ничего, ты со мной ходить начнёшь, увидишь!

Елена выкатилась к холодильнику:

– Как может мясо с хлебом помочь мне ходить? Вы понимаете о чём говорите?! У меня травма позвоночника.

– Да, да, мясо одно не поможет. Будем молитву «Отчим наш» читать и поедем в деревню к бабке моей. Она знаешь как заговаривает! Тебе тоже: поплюёт на спину, даст настой выпить, встанешь и пойдёшь, как миленькая.

На третий день пребывания сиделки, Елена Евгеньевна позвонила сыну и сказала, что отказывается от неё.

– Ты не представляешь, Славик, это совершенно невозможно. Так фамильярничать со мной! Она тыкает, чавкает и разговаривает, когда ест. Когда я предложила ей дезодорант, она знаешь что сказала? «А зачем?»

Она целый день рассказывает про кур на птицефабрике, где работала. Это ж надо! Какой прогресс в её карьере. И, Славик, она не знает кто такие Стендаль, Бродский и Станиславский. Я так не смогу! Как за полгода заплатил? Зачем?

Елена Евгеньевна повесила трубку и расплакалась.

Скрипнула дверь в прихожей, Таня ввалилась на кухню с сумкой, из которой торчал замороженный брикет свиных рёбер:

– Что это ты без света сидишь? Уснула чоль? Сейчас я сумки разберу и пойдём в ванную, набралась поди.

Елена выкатилась в коридор и увидела, что по полу растекается вода:

– Таня! Вода! Потоп!

Таня прибежала из кухни и открыла дверь в ванную. Вода потоком хлынула в коридор, потом в гостиную.

– Ты скажи, как быстро набралась! – она закрыла кран, бросила на пол полотенца и побежала за ведром. – Та тут делов-то. Заодно пол помою.

В дверь позвонили. Елена Евгеньевна поехала открывать. На пороге стоял сосед снизу:

– Вы нас топите! У нас весь потолок на кухне и в коридоре мокрый! Только ремонт сделали!

– Простите! Скажите сколько, мы заплатим, – сказала Елена обреченно.

Сосед бесцеремонно отодвинул инвалидное кресло и вошёл в квартиру. Он увидел стоящую задом женщину, которая энергично собирала воду с пола.

– Вот! Я так и знал! Это уже второй раз! Вы что издеваетесь? Мне ремонт тысяч в триста обойдётся.

Услышав такую сумму, Таня развернулась к соседу лицом:

– Так, кто это у нас кудахчет? Щас закончу и пойдёшь мне показывать свои протечки. Триста тыщ говоришь? А ху-ху не хо-хо!?

Таня с каждым словом придвигалась к соседу, пока не прижала его к стене.

– Женщина! Что вы делаете?

– А то! Обидишь инвалида – дело будешь иметь со мной.

– Хамка! – пискнул сосед и выскочил из квартиры.

Елена Евгеньевна рассмеялась:

– Как вы его! Ну надо же! А я только в прошлом месяце заплатила ему сто тысяч. На кухне кран сломался, а раковина забита была. Воды натекло.