– Перри завел команду помощничков, – уныло добавила она, – таких же мерзких, как он сам. И заявил, что даже если он сам не прикончит Хуана, то это сделают они, а потом Алекс Уайлдер затащит меня в лес, где его дружки будут по очереди насиловать меня и после похоронят заживо. И я верю угрозам моего брата, мистер Паркер. Верю, потому что знаю его, как никто другой.

– Кто такой Алекс Уайлдер?

– Правая рука моего братца. У них общие интересы. Иногда Перри делится с ним даже мной. – Она судорожно всхлипнула. – Алекс ужасно груб и жесток.

Я выдал ей очередную салфетку. Женщина прочистила нос.

– Вы не собираетесь спрашивать меня, почему я так долго терпела?

– Нет.

Она пристально посмотрела на меня.

– Спасибо.

Мы поговорили еще немного, а потом я ушел и позвонил ее мужу. Сообщил ему, что его жена в безопасности, и попросил собрать для нее сумку с одеждой и отвезти в офис адвоката Эйми Прайс в Южном Фрипорте. Потом я звякнул Эйми и рассказал ей большую часть того, что услышал, не упоминая только имен и мест жительства.

– Она даст показания?

– Не знаю. Это ужасно, но ее братец наверняка заявит, что это происходило с обоюдного согласия. Ее слово против его.

– Я так не думаю. В подобных случаях решающими являются показания жертвы. Но пока это не играет никакой роли. Она нуждается в немедленной помощи. Я знаю некоторых полезных людей в округе Колумбия, если она захочет остаться там на какое-то время. Убеди ее поговорить с адвокатом. Что тебе известно об этом Перри Риде?

– Пока только слухи, но я намерен прояснить ситуацию.

В тот же вечер я отвез Беатрис Лозано к специалисту по сексуальным травмам в округе Принца Георга, и ее сразу приняли в приют для женщин, пострадавших от надругательств. Через неделю к ней заехал муж, и она рассказала ему, какие мучения терпела. Однако проблема с Перри Ридом оставалась актуальной, поскольку Беатрис Лозано отказалась дать показания против брата. А с ним надо было что-то делать.

Да, надо что-то делать. И два моих знакомых джентльмена как раз взялись за это дело, пока я беседовал в «Медведе» с Мариэль Веттерс и Эрни Сколлеем.

В общем, Перри Рид, по моим расчетам, должен попасть сегодня в вечерние новости.

Упершись ладонями в колени, Крис пытался отдышаться. В лесу по-прежнему было очень влажно и мерзко пахло. Вонь тухлятины ощущалась гораздо сильнее, к тому же Крис уже совершенно не понимал, в какую сторону они двигаются. Казалось, что они следовали за этим отшельником на северо-запад, хотя Крис мог ошибаться. Похоже, в тот день он только и делал, что ошибался. Странный отшельник вдруг исчез из виду, и насколько понимал Крис, они заблудились еще больше, если, конечно, такое возможно. Мушки стали более назойливыми, даже репеллент их уже не отпугивал, а в затылок его ужалила оса и теперь шею жгло огнем. Крис прибил тварь рукой, хотя это не доставило особого удовлетворения. Когда они с Андреа вернутся домой, он обязательно уточнит жизненный цикл осиного рода. Живые осы в ноябре представлялись ему дикой аномалией.

Солнце клонилось к закату, и свет пошел на убыль. Очертания деревьев стали менее четкими, словно на них набросили полупрозрачную вуаль. Крис совершенно потерял счет времени. Взглянув мельком на часы, он обнаружил, что те остановились. Усталые супруги еле тащились по темнеющему таинственному миру, и он стыдился признаться, что изрядно напуган.

Крис оглянулся. Андреа с трудом поспевала за ним. Не разделяя его увлечения лесными походами, она относилась к ним снисходительно. И терпела их потому, что мужа они радовали, ну и еще потому, что, таскаясь за ним по диким лесам, предвкушала наслаждение, которое ждет ее вечером. Может, к долготерпению жену приучила католическая вера. Андреа была религиозна и неизменно по воскресеньям отправлялась в церковь. Сам Крис много лет назад отказался от своей веры. В известном смысле давняя угроза скандала из-за жестокого обращения с ребенком обеспечила ему оправдание, позволившее жить свободнее. Уже в детстве он отказывался жертвовать выходными ради религиозных обрядов. Тем не менее порой на него накатывало острое чувство вины, а в трудные времена он смиренно возносил своеобразные молитвы о помощи. И сейчас, глядя на то, как жадно пьет воду из бутылки его жена, Крис вознес молитву об их благополучном возвращении в Фоллс-Энд или хотя бы в какой-то населенный пункт.