Орн стоял у противоположного шлюза, изучая покрытый джунглями горизонт.

Там, слишком далеко, чтобы разглядеть, что-то поблескивало – должно быть, город. Время от времени он бросал взгляд на панель управления, на хронометр над нею, на большую транслитовую карту их местонахождения, опущенную с верхней переборки. Было немного не по себе – Орн очень остро ощущал, как переигрывают его привыкшие к тяжелым планетам мышцы на Гине III, гравитация которой достигала лишь семи восьмых по терранскому стандарту. Зуд от хирургических шрамов на шее, куда ему вживили микрокоммуникационное оборудование, сводил с ума. Он почесался.

– Ха! – гаркнул Стетсон. – Политики!

В шлюз со стороны Орна влетело изящное черное насекомое с похожими на ракушки крыльями и опустилось на его коротко остриженные рыжие волосы. Орн бережно снял существо с головы и отпустил. Оно снова попыталось сесть на прежнее место. Он увернулся. Насекомое пересекло мостик и вылетело в шлюз возле Стетсона.

Новенькая синяя форма Орна не скрывала его крепкого сложения. Ее накрахмаленная свежесть придавала ему армейского лоска, но что-то в этом широком асимметричном лице не давало относиться к нему до конца серьезно.

– Мне уже надоело ждать, – сказал Орн.

– Это ему-то надоело! Ха!

– С Хамала ничего не слышно?

– Забудь про Хамал! Сосредоточься на Гине!

– Да я просто так спросил, чтобы время убить.

По верхушкам океана листвы у них под ногами пробежал легкий ветерок.

Тут и там между кронами пестрели красные и фиолетовые цветы; они кланялись и кивали, будто внимательные слушатели. В открытые шлюзы струился густой запах гниющих и свежих растений.

– Ты глянь на эти проклятые джунгли! – сказал Стетсон. – Да чтоб их всех, вместе с их тупыми приказами!

Орн молча слушал, как ярится его командир.

Было очевидно, что Гина представляет собой необычную и очень опасную проблему.

Однако мысли Орна настойчиво возвращались к Хамалу. Власть на планете была захвачена, и воцарился ожидаемый кошмар. Никому до сих пор не удалось сделать так, чтобы оккупационные силы не вели себя заносчиво и не занимались обычными угнетательскими практиками – например, увозили с собой самых привлекательных и согласных женщин. Когда оккупанты наконец отчалили с Хамала, население планеты, возможно, стало мирным, но на нем остались шрамы, которые, пожалуй, не исчезнут и через сотню поколений.

Из панели над головой Орна раздался сигнал вызова. Замигала красная лампочка динамика. Стетсон бросил сердитый взгляд на позволившее себе такую наглость оборудование.

– Да, Хэл?

– Короче, Стет, только что пришли приказы. Выполняем план С. КомГО сказал, можешь сообщить полевому сотруднику засекреченные данные, а потом газуй на хрен отсюда.

– Вы их спросили, можно ли послать другого?

Орн встрепенулся, внимательно слушая. Столько секретности, а теперь еще и это?

– Отрицательно. Дело особо срочное. КомГО предполагает, что планету все равно придется подорвать.

Стетсон испепелил динамик взглядом.

– Тупоголовые, жирнозадые, безмозглые, бессердечные ПОЛИТИКИ!

Он дважды глубоко вдохнул и выдохнул.

– Ладно. Скажи им, мы согласны.

– Подтверждение уже в пути. Хочешь, я поднимусь, помогу с инструктажем?

– Нет. Я… черт побери! Спроси их еще раз, нельзя ли послать другого!

– Стет, они говорят, нужно послать Орна из-за записей на «Дельфинусе».

Стетсон вздохнул.

– Может, дадут хотя бы побольше времени на инструктаж?

– Особая срочность, Стет. Мы теряем время.

– Если это не…

– Стет!

– Что еще?

– Получено подтверждение контакта.

Стетсон вытянулся, застыв на носках.