Ночь медленно подходила к концу, близился спасительный рассвет, но генералу казалось, что до конца пути все так же далеко, как и в самом начале. Он был искренне удивлен, что за те три часа, что шел вдоль высокого берега, ни разу никого не встретил. Вся местность как будто вымерла. Только надоевший до чертиков хруст снега под ногами и тяжелое дыхание, с хрипом врывающееся из груди. Автомат на плече и бронежилет невыносимо тянули вниз, но остановиться и отдохнуть было совсем не вариантом. Опасность никуда не исчезла, и генерал всерьез подозревал, что чем ближе он к Церковной бухте, тем она выше. Наконец, силы окончательно покинули Кашевара и тот попросту рухнул прямо в снег лицом, неспособный больше двигать ни руками, ни ногами. Неизвестно, как долго он так пролежал неподвижно, прежде чем нежный женский голос вывел его из беспамятства.

– Что ты делаешь, Петр? Вставай немедленно!

– Нина? – Кошевар с трудом разлепил глаза, уставившись мутным взором на расплывающийся женский силуэт. – Это ты? Ты не морок? У меня снова галлюцинации?

Хрупкие, но очень сильные руки женщины обхватили генерала за плечи и помогли ему подняться на ноги. Шатаясь, словно лист на ветру, он подозрительно отстранился, недоверчиво разглядывая жену. Она не была галлюцинацией. Вполне реальна.

– Этого не может быть. Ты мне мерещишься. Ты давно мертва.

Тяжко вздохнув и покачав головой, женщина извлекла из-под снега АК-47 и с грустной улыбкой на изможденном лице повесила ему на шею.

– Беги, Петя. Он уже близко. Тебе нельзя здесь лежать. Ты должен идти.

– Кто близко? – невпопад спросил Кошевар, любуясь ее лицом. – Дабар? Его не существует в природе. Я это понял только сейчас. Он лишь плод моего воображения.

– Ты неправ. Он тот, кто гасит свет и читает мысли. Клыки в темноте, злые когти в ночи. Властитель страсти, силы и мощи. Хранитель знаний. Так что лучше беги без оглядки.

– Я не могу. Мне уже все равно. Я устал, и во мне совсем не осталось сил.

Упав на колени, он обнял жену за ноги, привлекая к себе. Женщина все с той же загадочной улыбкой стала гладить его по волосам, после чего снова обхватила за плечи и внезапно вздернула высоко в воздух, держа за горло, словно тот ничего не весил.

– Беги! – прорычала ему в лицо, продемонстрировав полный рот острых клыков и светящиеся в предрассветных сумерках глаза с красными вертикальными зрачками.

Резко проснувшись почему-то на снегу, Кошевар не сразу понял, где находится. А когда память вернулась, со стоном и скрипом в суставах встал на четвереньки и пополз вперед, ощущая бешеный стук в груди. Где-то вдалеке раздался шум моторной лодки и едва слышимый за рокотом моря стрекот вертолета. В воздух несколько раз взмыла сигнальная ракета. Генерал, растеряв всякую осторожность, вскочил на ноги и с криками побежал навстречу поисковому отряду. Надежда толкала его вперед, но дальше лишь пропасть и море. Вдали и вправду появилась точка моторной лодки, которая направилась в его сторону, когда он стал отчаянно подавать сигналы фонариком, размахивая им в воздухе.

– Победа! Я выжил! Я здесь! Сюда! – кричал он, едва не сорвав горло.

Когтистая лапа обхватила его за шею и с хрустом позвонков вздернула в воздух, на этот раз по-настоящему, заставив бессильно болтать ногами над землей. Автомат вмиг выпал из ослабевших рук. Развернув свою добычу лицом к себе, Дабар невозмутимо разглядывал потное, а теперь еще и бледное лицо человека, шепчущего едва слышно молитвы.

– Постой! Погоди! – хрипел генерал, с трудом заглатывая ледяной, обжигающий воздух в легкие. – Давай поговорим… ты ведь разумное существо…