Захар делал пробор в светлых волосах посередине, а двойник стригся «под машинку». На лице Захара определённо имелась «печать интеллекта», которую накладывает высшее образование. Двойник же после школы сразу пошёл работать и «самообразование» даже выговаривал с трудом. Телосложение они имели одинаковое – оба худощавые и жилистые.

– Я всё сказал, – ответил Захар.

– Ну тебя и понесло, братуха. Я и не думал, что тебя Киану Ривз так торкнет!

– Меня не Киану Ривз…

– Я понял! – заверил двойник. – Выдохни! Я понял, что Киану Ривз говно, а твой друган Хебенский – реальный перец.

– Хабенский, – автоматический поправил Захар. – И не друг он мне. Не знает он вообще о моём существовании. Хотя от такого друга я бы не отказался. Подожди… – прищурился он. – А почему ты назвал его Хебенским? Ты его не знаешь, что ли?

Двойник покачал головой.

– Да ну?! – Захар заёрзал на стуле. Он не в первый раз сталкивался с несоответствием миров. Однако, это одно из явлений, к которому привыкнуть невозможно. – В «Ночном дозоре» кто Городецкого играл?

– В каком ещё… – зевнул двойник. – Дозоре? Крутой кинчик?

– Спорный, – уклончиво ответил Захар. – Но ты бы о нём знал, если бы он существовал в твоём мире. И обязательно бы посмотрел.

– Ща поглядим, – двойник повернулся и взял со стиралки белый смартфон. Захар не знал фирму производитель. Вероятнее всего, такой на Земле и не существовало.

Двойник понажимал на экран и через минуту сказал:

– Нету никакого «Ночного дозора».

– И книги нет? – Захар приподнял бровь.

Двойник провёл пальцем по экрану, листая поисковую выдачу.

– Не-а, – покачал он головой и ещё раз зевнул. – Всякая херня только. А не… вот есть! – ткнул в экран.

Двойник несколько мгновений смотрел на изображение. Усмехнулся и повернул телефон к Захару.

– Этот кинчик ты мне предлагал позырить?

С экрана мобильника на Захара смотрела едва одетая блондинка, ласкающая себя между ног. По бокам стояли два мускулистых парня в шлемах, времён конкистадоров, поясах-повязках и с алебардами.

«Ночной дозор» – красовалась чёрная надпись на золотом фоне, а чуть ниже мелкими буквами имелась приписка – «Каждый будет пойман».

– Этот кинчик, может, и вправду норм! – хохотнул двойник.

– Нет, это не тот фильм, – поджал Захар губы. – Значит, в твоём мире нет, не только этого фильма, но и книги. Слушай, а автор её есть?

– Да чхать мне! – зевнул двойник. – Ты время видел, внатуре? Давай разбегаться! Потом ещё обязательно пересечёмся, добазарим. Херштейн?

– Хорошо, – с лёгкостью согласился Захар. – До встречи, – попрощался, искренне надеясь, что встреча с этим двойником произойдёт не скоро.

– Пока, – ответило отражение в зеркале.

В следующий миг Захар дунул на свечку. Ванная мгновенно укуталась тьмою. Он повернул ручку и толкнул дверь. В коридоре горел свет. Жёлтые лучи ворвались в комнату, пробежались по матовой ванне, отразились от стиральной машины, выудили из тьмы самое обыкновенное зеркало.

Захар подхватил стул и отнёс его в кухню. На столе так и осталась немытая тарелка из-под пельменей. Над Москвой висела июньская ночь, но цвет неба едва уловимо изменился – близился рассвет. Захар зевнул, прикрывая ладонью рот. Двойник утомил. Обычно раньше четырёх-пяти утра освободиться не получалось. А к десяти снова на работу.

Захар поплёлся в комнату, где завалился на потрёпанный диван, который ещё покойная собака погрызла. У соседей сверху громко работал телевизор, слышались отзвуки музыки, перемежающиеся репликами ведущего. Обычно он стелил постель, но изредка позволял себе спать в одежде на голом диване. Называл это «дрыхнуть бомжем». Несколько минут размышлял над разговором с двойником. Благо судьба сводила с ним крайне редко. За всю жизнь они общались раз семь. Каждый разговор заканчивался тем, что Захар объяснял двойнику простые истины. Естественно, кипятился. И каждый раз слышал это снисходительное «Выдохни».