– Вот и я этим дурням так и говорил, Ваше Императорское…

– «Императорское» опускай, – велел я.

Время тратится.

– Слушаюсь, Ваше Высочество, – покивал он. – Ну, не то чтобы прямо как вы говорил – будто по писаному, попроще… Они ж как думали? – он оживился и принялся объяснять схему. – Специй да чаю купить, по чемоданам да карманам рассовать, и в Петербурге продать. Слышали звон, да не знают, где он.

– Рупь-другой на этом сделают, – заметил я.

– И пять сделают, – подтвердил Кирил. – Но это ж не торговля, а слезы, Ваше Высочество. А здесь вот, – он вернулся на страницу два. – Интереснее: шкатулки баньяновые, ремесленные. В Индии от тридцати копеек идут, а у нас – по восемь рублей. Благородное сословие их любит, да и купечество, кто побогаче. Если привезти много, можно рублей по шесть ставить – тогда и те, кто похуже живет покупать станут, показать, что тоже не лыком шиты. Если много брать, то индийцы и копеек за двадцать пять уступят, – и, довольный собой, он приосанился и важно заметил. – Это уже торговля получится, – опомнившись, смущенно отвел взгляд. – Виноват, Ваше Высочество – вам дела купеческие…

– Помогают убить скуку, – помог я. – Давай так – писарских дел у тебя будет немного. Тетрадку эту береги как зеницу ока да изучай. Двадцать пять тысяч рублей личных средств тебе в распоряжение даю.

Баньян – это хорошо, потому что он священное дерево с хорошей энергетикой. Православная Российская Империя в эти времена переживает эпидемию оккультизма, и приписочка про энергии будет полезна.

Глаза Кирила полезли на лоб от удивления.

– На эти двадцать пять тысяч купишь то, что можно с хорошим прибытком продать у нас. Шкатулок на все не надо – проявляй торговое чутье, оно в твоей крови есть. Мне по возвращении вернешь тридцать пять тысяч, остальное – твое.

– А…

– Документ купеческий тебе сделаем, – продолжил я. – С местными помогу – попрошу англичанина проследить, чтобы не обманули. Перевозка – на мне, повезут в Петербург под видом моих личных покупок.

Логистика за счет государственного бюджета.

– А…

– Справишься, или мне на месте купца найти? – спросил я.

– Справлюсь, Ваше Императорское Высочество, как есть справлюсь! – подскочив, вытянулся он.

– Просто «высочество», – снова поправил я. – Садись, слушай. На берег с тобой тройка моих казаков пойдет и лакей Карл, – продолжил я. – Ты, Кирил, парень разумный, и точно с моими деньгами пытаться сбегать не будешь.

– Господь наш свидетель, – перекрестился он на иконы в «красном углу» – Ни в жизнь не предам, Ваше Высочество! Только… – замялся.

– Только? – подбодрил я его.

– Только тридцать пять из двадцати пяти – это же… Не гневите Господа нашего! Не можу я, – заявил он. – Я из двадцати пяти, да с бесплатною перевозкою…. Да я ж больше сотни сделаю! А вам, Ваше Высочество, жалкие-с тридцать пять? Не по-божески это. Не можу я.

– Ты торгуешься не в ту сторону, – заметил я.

– Так это только с вами, Ваше Высочество! – улыбнулся он.

– Значит будет у тебя состояние, – пожал я плечами. – Я не ростовщик, денег в рост не даю. Я – пайщик.

– С вами в паи кто хошь войдет-с, – не считал себя Кирил достойным.

– Это правда, – покивал я. – Но тебе-то до этого какое дело?

– Никакого, Ваше Высочество! – заверил он.

– Про дела наши трепаться не надо, – продолжил я инструктаж. – Спросят – писарь и писарь.

– Все равно узнают-с, Ваше Высочество, – проявил он рациональный взгляд на вещи.

– Узнают, но нам-то что? – ухмыльнулся я.

– Вам виднее, Ваше Высочество, – правильно решил он.

Позвав Андреича, я представил ему нового писаря и велел положить жалование в сто рублей в месяц. Старик скривился, демонстративно повздыхал, но перечить не стал и взялся за дело. Прежде всего Кирила пришлось уволить из матросов – это было просто. Второе – найти ему новое жилье. Тоже не сложно: лакея у меня три, а каюта у них на четверых. Сам Андреич живет отдельно, в каюте камердинеров. Будь я нищим, камердинер бы спал на полу у дверей, как преданный пес – не обязательно конкретно Андреич, это у них цеховая гордость такая. Третье – справить гардероб, потому что мой писарь ходить в матросской форме не может. Здесь пригодился гардеробщик Федор, который отыскал в моих вещах нормальный костюм, который пришлось немного нарастить, чтобы Кирил в него влез. По прибытии в Индию Федор закажет у портных запасные комплекты – мерки он снял.