Его взгляд смещается на экран телефона, который вибрирует на прикроватной тумбе. Я вижу, как его челюсть напрягается, а глаза полыхают злостью. Марат резко выпрямляется, оставляя меня лежать на кровати с ещё колотящимся, как ненормальное, сердцем.

— Да — рычит, поднося телефон к уху. — Я сейчас буду.

Кафаров бросает на меня короткий взгляд, в котором читается нечто пугающее.

Я обнимаю себя за плечи. Тепло стремительно исчезает из тела, словно тянется вслед за Маратом.

Я резко сажусь, стараясь справиться с колотящимся сердцем. Гневно застёгиваю пуговки на джинсах. Ничего не было! У меня тоже амнезия! До смерти буду отрицать то, что чуть между нами не произошло. И то, как мне это понравилось…

Марат ещё несколько секунд смотрит на меня, словно решая, как именно он хочет меня убить. Или использовать. Сначала использовать, а после уже убить. Да-да, я разгадала его план! Во взгляде мужчины что-то меняется, словно он что-то решает для себя. Коротко выдыхает приказ:

– Ждёшь здесь.

Ждать? Здесь? Одна? Его возвращения?! Неужели Марат всерьёз ожидает, что я просто буду сидеть и ждать, когда этот извращенец снова на меня нападёт? Может ещё с кроватки не вставать, чтобы ему удобнее было? А то намается, бедненький!

Я, конечно, такой себе специалист по выживанию, но инстинкт самосохранения во мне ещё не до конца атрофировался. Первая мысль, которая вспыхивает в голове: "бежать!" Вторая: "как?!" Я не сомневаюсь, что мужчина запрёт меня. Ещё и дверку чем-то подопрёт, чтобы точно никуда не делась. Окно? Хрен знает, какой там этаж. А у меня нет навыков альпиниста, да и цельным кусочком я себе больше нравлюсь. Ну… А спичечки у него есть? Можно поджечь что-то, пожарников вызвать. Они и дверь выбьют, и меня на ручках вынесут. А Кафарову про справочку напомню. Сам виноват будет! Меня без присмотра нельзя оставлять.

Марат бросает на меня ещё один взгляд, в котором читается слишком много. Он явно что-то обдумывает. И это мне не нравится.

– Нет, бляха, ты мне хату разнесёшь, – хмыкает недовольно. – Тебя даже если к батарее привяжи, ты её вырвешь нахуй. И потоп устроишь.

О, потоп тоже хорошая идея! Спасибочки.

– В офисе народ есть. И охрана, – хмыкает он, начиная стягивать с себя брюки. – Если десяток поставить, может, и выживут… - Размышляет, явно издеваясь надо мной. А я не знаю, что мне сделать. Первым делом отвернуться или со стыда сгореть. Потому что Марат продолжает раздеваться. Движения неторопливые, но в каждом из них ощущается уверенность. Ткань рубашки разъезжается, обнажая широкие плечи, рельефные мышцы спины. Глаза сами находят дорожки старых шрамов, тонкие, едва заметные полосы, пересекающие его кожу.

Я сглатываю, чувствуя, как становится жарко. Воздух вдруг становится плотным и густым. Кипящая кровь бьёт в голову. Марат бросает ещё какие-то едкие комментарии, но я не слышу. Пульс оглушает.

Я резко отворачиваюсь, будто наблюдаю за чем-то постыдным. Но он просто переодевается. В боксёрах ещё… Мужчина, который едва не подарил мне первый оргазм!

Я крепче сжимаю ноги, чувствуя между ними влагу. А взгляд сам возвращается к мужчине.

Марат берёт из шкафа тёмные джинсы, встряхивает их перед тем, как натянуть. В этот момент я замечаю, насколько у него идеально подтянутый пресс. Даже мышцы на нижней части живота очерчены настолько чётко, что я чувствую, как в груди закручивается что-то странное, тягучее. И вовсе мне не хочется потрогать его кубики кончиками пальцев. Я просто прицеливаюсь, куда лучше бить!

Взгляд Марата вдруг встречается с моим в зеркале. Холодный, внимательный, изучающий.