– Да, Рина, знакомься, это Оливия, моя племянница, помнишь, я тебе вчера о ней говорила? Она будет тебе помогать! – уверенно, как о чём-то давно решённом, заявила мадам Мушон.

Мои брови медленно поползли вверх. Кажется, я вчера отказалась от помощницы и даже привела весомые аргументы. Но, видимо, мои доводы не впечатлили хозяйку. Жажда наживы оказалась сильнее.

Кинув взгляд на свой стол, заметила, что в моих вещах явно копались. Тональный крем, пудра, хайлайтеры, тушь – всё находилось не на своих местах. Одна помада и вовсе пропала, лишь знакомый оттенок на губах Оливии, да сжатая в кулак кисть правой руки девушки, позволяли догадаться куда именно. Отлично, вдобавок ко всему меня решили обокрасть. Стало очень обидно и неприятно. За что мадам Мушон со мной так? Разве я сделала ей что-то плохое?! Как-то навредила? Напротив, ведь благодаря моим акциям покупателей прибавилось, её доходы выросли. Разве я не заслужила элементарного уважения?! Хотя бы просто, чтобы с моим мнением считались, не рылись без спроса в моих вещах и уж тем более не пытались ограбить? И ведь стоит такая уверенная, смотрит снисходительно, мол, никуда ты не денешься, на всё согласишься, потому что тебе нужна эта работа и подданство, которое без хороших рекомендаций работодателя не получить.

Н-да, я была о ней лучшего мнения. Но теперь, пожалуй, общество зомби стало для меня более предпочтительным.

– Здравствуйте, Оливия, – растянула губы в широкой улыбке я. – Очень хорошо, что вы здесь. Теперь я могу спокойно уволиться, зная, что магазин не останется без работника.

У хозяйки вытянулось лицо, а глаза стали круглыми:

– Что? Уволиться?! – возмутилась мадам Мушон, переходя на крик. – Но, почему? Рина, ты не можешь со мной так поступить! Это просто нечестно!

Точно, а то, как она поступает, вверх справедливости. Ну-ну. Только что-то объяснять и оправдываться я не стала, по опыту зная, что бесполезно. Обычно у таких людей напрочь отсутствует самокритика. Сказала лишь:

– Простите, мадам Мушон, но мне предложили другую работу, – после чего положила ключи от магазина перед ней и начала быстро собирать свои вещи.

Когда вся косметика со столика перекочевала ко мне в сумку, вопросительно, с намёком покосилась на Оливию, но та сделала непроницаемое лицо и отвернулась. Понятно, помаду не вернёт. Что ж, пусть подавится, тем более, этот оттенок ей совсем не идёт.

– Погоди, Рина, давай поговорим! – уже спокойно стала уговаривать меня хозяйка, видимо опомнившись от шока. – Какая ещё работа? Кто предложил? Разве тебе было плохо у меня? Если дело в зарплате, можем обсудить...

– Нет, простите, я уже дала своё согласие и завтра приступаю, прощайте, – отрезала сухо и покинула магазин.

Эх, хорошо, что здесь не приняты трудовые договора и двухнедельные отработки. Принятие на работу, как и увольнение сотрудников проходят в устной форме, просто и быстро. Гарантия соблюдения условий – честность обеих сторон. То, что меня всегда раньше настораживало и тревожило, сейчас сыграло на руку.

До своего общежития, движимая негодованием и возмущением, практически добежала.

"Ну, ничего, сейчас, что-нибудь приготовлю, поем и сразу станет легче, – успокаивала себя. – В конце концов, это не первый неприятный момент в моей жизни. Надо просто отпустить и забыть. Лучше думать о том, что скоро все мечты исполнятся, осталось совсем чуть-чуть потерпеть и немножко постараться".

Уже возле дверей своей комнаты случайно столкнулась с соседкой справа:

– Маринка, привет, – помахала мне рукой Валентина. – Что-то ты сегодня рано... Неужели уволили???