– Да, – Марина гордо задрала подбородок. – В этом году у нас волшебная ёлка. Небось, следующий год будет «потрясный», как говорят наши студенты.

Я хотела сказать «вряд ли» (с моим-то увольнением!), но сдержалась, прикусив язык.

«А вдруг!? Сейчас как понравлюсь ректору и этим долбанным стукачам, которым запахом не угодила. И всё! Слава зарплате!»

– Так, – завуч хлопнула в ладоши, – накиньте Филиппе Станиславовне плащ на плечи. Уже половина шестого! Мы опаздываем. Хорошо, что все дети…

«Ага! Дети… конечно!»

– … дети уже в актовом зале. Ректор почти договорил свою речь. Филиппушка, ваш выход через пять-шесть минут.

Девочки послушно подали мне плащ.

Я поморщилась. Сильный запах мужских духов был слишком стойким.

– Нет. Я это не надену. Так пойду. Всё равно вход за кулисы с другой стороны зала. Меня никто даже не заметит. Плащ пахнет духами.

Мариша понюхала плащ и с недоумением посмотрела на меня.

– Ну да. Пахнет. Но не духами, а порошком. Я его вчера сама лично дома стирала. Валик его не надевал. Специально для тебя повесил.

«Валиком» был муж Марины и главный обитатель кабинета технологии, отдавший нам свою обитель на растерзание творческих натур.

Да, запах порошка я тоже слышала, но духи тоже прочно въелись в ткань защитного плаща. Это удивляло. Я никогда не была привередой, а тут носом ворочу!

«Что-то сегодня всех на ароматах закоротило…»

– Ничего страшного. Иди уже так, Филиппа Станиславовна, – отмахнулась Арина Петровна. – О! Чуть не забыла! Я же освежитель воздуха с лесным арома…

– НЕТ! – воскликнула я, ловко отпрыгивая от баллончика освежителя. – Всё прекрасно и так…

– Ладно… – лица у женщин вытянулись, а я насторожилась ещё больше.

«Ничего прекрасного! Что происходит?!»

Мы покинули кабинет технологий и быстро зашагали по пустынным коридорам ГАРОТ.

Я молчала, замкнувшись в себе и своих ощущениях. Что-то опять происходило со мной. Обычно в такие минуты я старалась закрыться в своей спальне и отлежаться. Не сказать, чтобы это происходило часто. Обычно в дни менструационного цикла. Повышенная раздражённость к запахам, обострённый слух… я даже технику в эти три дня не включала. Благо три, а то даже не знаю, что со мной было бы! Крёстная объясняла это особенностью организма, но до месячных ещё две недели.

Опять же причина увольнения меня смущать не перестала. Я думала, что одна такая… странная. А тут, оказывается, таких странных целый ВУЗ!

Я остановилась и с удивлением посмотрела на бархатный синий занавес.

«Уже пришли?!»

– … с Новым годом! – оглушил ректор, врываясь в мои уши микрофонным усилителем звука.

«Воу! Вот это я задумалась!»

Марина коснулась моих губ помадой.

Отстраниться даже не подумала, несколько озадаченная силой своего самокопания.

– Так-то лучше! – кивнула секретарь, делая шаг назад. – Ну, Филя, удачи! Стой красиво. – Молодая женщина улыбнулась, с восхищением в глазах окидывая меня тёплым взглядом. – Тебе очень идёт винный цвет.

– Какой?!

Марина показала помаду.

– Вчера купила. Продавец сказал, что блондинкам очень идёт… Не смотри на меня так. – Из колонок бахнула музыка из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию» – «Январская вьюга». Только на современный лад. – О! Твой выход! Исчезаю!

Высказаться, как и исправить возмутительное непотребство на своих губах я не успевала.

Занавес потянули в стороны два студента, оторопело разглядывающих нас до этого момента.

Растянув яркие губы, улыбнулась, смиряясь с вызывающим цветом.

«С другой стороны, сгорел сарай – гори и хата!»

Анна Василькова запела ремикс знаменитой певицы всех времён, который перепела ASTI.