Танго получалось очень медленное и нежное. Никакой общепринятой этому виду танца импульсивности. И всё равно общее настроение создавалось невероятно сексуальное! Я чувствовала это внутри себя, и я видела это на лицах наших зрителей, пока бросила глупые попытки смотреть куда угодно, а не на своего соблазняющего партнёра. Удивительно, но за пару па он мне резко понравился! Как это возможно!? Вообще понятия не имею. Говорю, что есть. Мне безумно нравилось танцевать с Егором. В его руках я ощущала себя прекрасной принцессой.

Я подарила Егору широкую улыбку. Оставаться букой стало вдруг сложно. Я будто опьянела.

– Догорит ночь там, на берегу. Уходи прочь, не уберегу…

Вдруг Егора оттеснил внезапно выросший из ниоткуда блондин.

Я растерялась, но новый партнёр оказался не менее искусным. В какой-то степени даже более! За одну секунду он подчинил меня, ведя за собой.

– Это не игра, небо на кону. Лучше убегай, я твой рай не верну!

Движения стали резче, а темп медленнее, проникновеннее.

Я сморгнула пелену и посмотрела в лицо наглецу.

«Волков!?»

Певец перешёл на реп:

– Я смотрю на тебя, и мне кажется, звёзды погаснут от зависти. Ты меня, даже мёртвого, смехом своим легко могла завести…

Кружиться в объятьях студента было очень просто и одновременно сложно. Всё-таки он – студент! Я чувствовала скованность.

А тут мои мысли Никита решил совсем окончательно запутать, прошептав на ухо:

– Понравился Богданов? Не надейся. У Егора есть пара. У тебя, кстати, тоже. Ты точно принадлежишь одному из наших. Ещё час, и твой запах полностью раскроется. Не знаю, чем тебе удавалось сбивать его, но даже не пытайся продолжать это делать. Наш альфа очень жёстко расправляется с такими… осведомлёнными.

– Что ты несёшь?

Бровь Никиты дёрнулась, демонстрируя его сомнения по поводу возможного незнания собеседника о том, о чём он только что говорил.

Я на секунду вышла из рук расслабившегося партнёра и прокрутилась вокруг своей оси.

– И бежать мне больше некуда, не к кому, незачем…

Меня притянули обратно, будто подчёркивая слова NЮ.

– Хочешь сказать, что ты просто так сбивала свой запах?

На этот вопрос я лишь моргнула с искренним недоумением.

Видимо, это посчитали самым лучшим ответом.

Никита посмотрел в сторону и кивнул кому-то. Будто зрительный приказ отдал.

Потом взгляд парня обратился ко мне.

Горькая усмешка коснулась тонких губ парня.

– А хотели ли вы, Филиппа Станиславовна, когда-нибудь попасть в сказку?

– Что?

– Неважно. Она уже попала в вашу жизнь. Или меня зря называют лучшим охотником Северска.

– Волков… что ты несёшь?

– Конкретно сейчас – просвещение, – Никита хмыкнул. – Мне, правда, жаль… Жить среди нас человеку…

Дрожь побежала по телу. Ощущение, будто все дорожки сошлись в один перекрёсток. Старый, знакомый и сказочный, как все истории крёстной, которые начинались всегда одинаково: «Оборотни существуют, Филиппа. И запомни: тебе надо держаться от них за тридевять земель! От этого зависит твоя жизнь!»

Я вырвалась за мгновение, прежде чем песня закончилась.

Никита отпустил меня, хотя я видела, что это последнее, чего он хочет.

– Вижу, кое-что вы всё-таки знаете, Филиппа… хм… Станиславовна. – Студент с громким названием «Волков», которое вдруг резко стало восприниматься по-другому, усмехнулся, отодвигая меня от хлопающих зрителей, хлынувших на танцпол, чтобы поздравить Ёлочку с «крутым» номером.

Меня довели до подиума и наглым образом водрузили на платформу.

– Нам надо поговорить, – серьёзно начал Волков, пока я пыталась отгородиться от хлынувшего потока воспоминаний. – Позже. Матвей уже украл один из подарков… Когда организаторы это обнаружат, по традиции предложат выкупить фант. Расплачивается, как всегда, нерадивая Ёлка, – Никита усмехнулся. – Следуй инструкциям воришки. Я попробую решить твою проблему.