Он жил чуть на север и восток от Тофкестера в огромном доме, окруженном амбарами и конюшнями, которые защищал надежный палисад. Сейчас земля между домом и самым большим амбаром пропиталась кровью – там работали забойщики скота. Люди перерезали подколенные сухожилия у испуганных животных, валили их на землю и держали, пока помощники убивали их ударом топора в лоб. Еще дергающиеся трупы оттаскивали в сторону, и там женщины и дети ножами свежевали их, а потом за дело принимался мясник. Собаки внимательно наблюдали за всем этим и дрались за требуху, которую им изредка подбрасывали. В воздухе стоял сильный запах крови и навоза.

– Хороший выдался год, – сообщил мне Беорнот. – В два раза больше голов, чем в прошлом году. Даны оставили меня в покое.

– И не устраивают набеги? И не угоняют скот?

– Ну, было пару раз. – Он пожал плечами. За год, что прошел с нашей последней встречи, у него отнялись ноги, и теперь его повсюду носили на стуле. – Мне много лет, – продолжал он. – Мое тело умирает по кускам. Ты, наверное, хочешь эля?

Расположившись в зале, мы обменялись новостями. Он от души расхохотался, когда я рассказал ему о покушении на свою жизнь.

– Что, теперь принято обороняться овцами? – Он увидел, как в зал вошел сын, и крикнул ему: – Иди сюда, послушай, как господин Утред овцами выиграл битву!

Сына звали Беортсиг, и он, как и отец, был широкоплеч и носил бороду. Он посмеялся над историей, но его смех показался мне натянутым.

– Говоришь, эти мерзавцы пришли из Тофкестера? – уточнил он.

– Так сказал тот ублюдок.

– Это же наша земля, – покачал головой Беортсиг.

– Отверженные, – небрежно бросил Беорнот.

– И глупые, – добавил Беортсиг.

– Их нанял некто тощий, лысый и одноглазый, – сообщил я. – Вы не знаете такого?

– Очень похож на нашего священника, – не без удивления произнес Беорнот. Беортсиг промолчал. – Так что привело тебя сюда? – поинтересовался он. – Надеюсь, не желание опустошить мои бочонки с элем?

Я поведал ему о том, что Альфред поручил мне скрепить договор с Эориком и как посланники этого короля объяснили стремление своего господина заключить этот союз страхом перед Зигурдом и Кнутом. Беорнот скептически скривился.

– Зигурда и Кнута не интересует Восточная Англия, – сказал он.

– А Эорик считает, что интересует.

– Он дурак, – заявил Беорнот, – и всегда был дураком. Зигурду и Кнуту нужны Мерсия и Уэссекс.

– Как только они завладеют этими королевствами, господин, – негромко заговорил Осферт, обращаясь к нашему хозяину, – они захотят заполучить и Восточную Англию.

– Это верно, – согласился Беорнот.

– Так почему бы сначала не завладеть Восточной Англией? – продолжал Осферт. – И не пополнить людьми свои банды?

– Думаю, пока Альфред жив, ничего такого не случится. – Беорнот перекрестился. – И я буду молиться, чтобы он жил подольше.

– Аминь, – произнес Осферт.

– Итак, ты решил потревожить Зигурда? – спросил у меня Беорнот.

– Я хочу знать, что он собирается делать.

– Готовиться к Йолю, – предположил Беортсиг.

– Что означает, что весь следующий месяц он будет пьян, – добавил его отец.

– Он на целый год оставил нас в покое.

– А у меня нет желания ворошить осиное гнездо, – продолжал Беорнот. Он говорил с наигранной беспечностью, но было ясно, что старый олдермен тверд в своем намерении. Он понимал: мое продвижение на север может спровоцировать Зигурда, и тогда его поля снова будут топтать подковы вражеских коней, а мечи данов окропят кровью его земли.

– Я вынужден ехать в Восточную Англию, – сказал я, – а Зигурду наверняка придется не по душе идея союза между Эориком и Альфредом. Он может послать своих людей на юг, чтобы все узнали о его недовольстве.