Первыми всегда завтракали отец и Кай, потом они сразу уходили в поля. Идти было недалеко: на другом конце огорода располагалась речка, стоило только перейти мост и вот уже и поле. Весьма удобно.

Младшие брат и сестра завтракали следом. Потом брат выходил во двор и ждал телегу, которая везла его и других ребят в деревенскую школу. Сама младшая оставалась дома с матерью, а самая старшая… Что ж… Санна просыпалась позже всех, редко копалась в огороде, на дух не переносила коровник и ужасно раздражалась, когда кошки проскакивали в дом. Она не любила деревню и их ферму. В последнее время только и делала, что готовилась к свадьбе. Иногда, конечно, помогала с делами в доме.

Юва позавтракала и убрала тарелку в таз с грязной посудой.

— Пора бы у кроликов прибрать. И собак бы вычесать да намыть, пока погода хорошая, — делилась она планами с завтракающим дедом и суетящейся матерью, попутно надевая старые рабочие сапоги.

Мать выглянула в прихожую и осмотрела Юву.

— Чьи это штаны ты натянула? Висят же, — она нахмурилась.

— Так папины. Старые. Да я подпоясалась. Не свалятся.

— Поезжай-ка ты с Санной в город и купи себе чего. А то так в девках и будешь ходить. Кто на тебя посмотрит, — мама добродушно улыбнулась.

— Кто-нибудь да посмотрит, — завязывая на голове белу косынку, ответила Юва.
Матушка вздохнула и покачала головой.

В семье над любовью Ювы к земле и всему живому часто подшучивали. Совсем необидно, конечно. Да и на что было обижаться? На правду? Ведь в самом деле, ни на какого жениха Юва бы ни за что не променяла свою ферму.

Юва не успела толком навести порядок, как во дворе засверкала рыжеватая голова Гислы.

Подруга уворачивалась от посаженных на цепь собак, чтобы те грязными лапами не запачкали ее белый фартук.

— Юва! Юва! Юва, важное дело! Юва!

— Я тут! — она привстала так, чтобы ее было видно.

Гисла подхватила юбку и стала пробираться к кроличьим клеткам.

— Яйца-то я забыла! Матушка на завтрак чуть меня не приготовила. Осталось у вас чего? — она положила руки на низкий забор, а сверху свой подбородок и состроила жалобное лицо.

Юва улыбнулась, закинула свежую травку в клетку к белому кролю и выпрямилась.

— Ну, пойдем посмотрим. Отец утром обоз в город отправлял с продовольствием… Но может чего и есть.

Гисла просияла.

— Так скорее! Мама на обед решила пирог печь. У нас ни одного яйца! Не принесу и считай всё, — она состроила грозную гримасу и провела большим пальцем по горлу.
Юва поправила косынку и кивнула в сторону курятников.

Курочки, ещё утром выпущенные из своего домика, бегали по огороженной части огорода. Юва и Гисла пробирались к курятнику. У маленькой дверцы лежала плетеная корзинка. Юва взяла ее, пригнулась и вошла в постройку. Она оглядывала полки в поиске яичек. Нашла с десяток и вернулась к Гисле.

— Держи, — она сунула ей в руки улов. — Корзину верни только.

— Спасибо! — Гисла хлопнула в ладоши и забрала яички.

— Надо еще чего-нибудь? Подумай хорошо, а то сама станешь начинкой мамкиных пирогов.

Гисла поджала губы, задумавшись.

— А! Точно! Удобрения! У нас закончился помет куриный. У вас-то его всегда навалом, — она многозначительно мазнула взглядом по окружившим их курицам.

— Дотащишь?

— Я верхом.

Юва пожала плечами и пошла в сарай за мешком, заполненным удобрениями. Семья Гислы состояла из лекарей. Они сами выращивали лекарственные травы, готовили настойки, мази и целебные элексиры. Хозяйство почти не водили. Покупали всё что могли у семьи Ювы, а чего не было на ферме, за тем катались в город. А заодно и продавали лекарства.