Мой спутник длинно и свистяще выругался, рывком закладывая жуткий вираж. Маневрирование на такой низкой высоте едва не привело к трагедии: я тоненько взвизгнула и тут же закусила губу до крови, когда увидела, как нам навстречу падает желающий припарковаться флайкар. В какой-то момент машины оказались настолько близко, что я различила неаккуратные царапины на днище и боку встречного флайкара со стороны водителя. Видимо, хозяин летательного аппарата не отличался умением и аккуратностью на воздушных трассах.

В голове мелькнула малодушная мысль на тему того, что вот он, конец, которого не ждала и не гадала. Отдохнула ты, девочка, называется, за чужой счет. Но к счастью, мой спутник оказался гораздо более опытным пилотом, чем владелец встречного транспорта. Еще один жуткий вираж, и мы свечой устремились в небо, в нарушение всех мыслимых и немыслимых правил набирая скорость еще до выхода на нужную трассу.

— Если страшно, то лучше закрой глаза, — вдруг раздался мягкий, неправдоподобно мягкий в наших условиях голос моего компаньона. — Я рассчитывал на этом флайкаре добраться до космодрома и улететь с планеты, но нас засекли. Теперь СБ знает, на каком мы транспорте, а значит, пытаться пролететь на нем через пункты контроля чистое самоубийство. Нас попросту поджарят из бластера. Придется менять транспорт. Но я подобного, к сожалению, не предусмотрел, запасного флайкара нет. Чтобы что-то придумать, нужно время. Так что я сейчас буду петлять, в попытке запутать след, надеюсь, на радар нас поймать не успели. Иначе будет совсем плохо. Так что, если страшно, лучше не смотри. Обещаю, аварийных ситуаций не будет. Нам сейчас лучше не привлекать к себе лишнего внимания.

Вначале я послушалась совета. Но очень быстро поняла, что так еще хуже. Лететь, не видя куда, куда страшнее, чем видеть, как тебя вот-вот протаранит мчащийся навстречу с безумной скоростью чужой флайкар. И я открыла глаза.

К счастью, к этому моменту мой спутник уже выровнял скорость, влившись в поток мчащихся машин на самой верхней трассе. С облегчением переведя дух, я обмякла на своем месте. После пережитого хотелось пить и в туалет. Облизнув пересохшие губы, я хрипло спросила:

— Куда мы сейчас?

Мой компаньон ответил не сразу. Подумал несколько секунд, а потом нехотя качнул головой:

— Пока не знаю. Пытаюсь придумать, где для нас будет безопасно.

Я хмыкнула. Небось, уже триста раз пожалел, что ввязался в эту передрягу. Но говорить об этом вслух не стала. Это было бы грубо и оскорбительно. Вместо этого предложила:

— Высади меня где-нибудь. Без меня ты эсбэшникам явно неинтересен.

— Думаешь? — в его голосе явно прозвучала насмешка. — Я помог бежать тебе из-под стражи, уверена, что у Службы Безопасности ко мне нет никаких претензий? Кстати, из-з чего тебя арестовали? Какое обвинение предъявили?

Я смутилась. И из-за глупости, которую сболтнула не подумав. И из-за вопросов, на которые у меня не было ответа. Пожала плечами:

— Не знаю, что тебе ответить. Меня с порога скрутили, надели браслеты, зачитали мои права, как в каком-то дешевом боевике, и начали обыск. Нашли какой-то странный конверт. И у меня сложилось впечатление, что именно за ним безопасники и приходили, — задумчиво добавила я. — Но вся соль в том, что впервые этот конверт я увидела, когда мне его сунул под нос офицер, проводивший обыск.

— Любопытно. — Закладывая новый вираж, чтобы перестроиться на другую полосу движения, мой компаньон мазнул по мне мимолетным взглядом золотистых глаз. — Похоже на подставу и формальный повод для ареста. Ты чья-то подружка? Или замаскированная супруга главы какой-нибудь корпорации? — в последних его словах прозвучала насмешка, почти издевка. И я позволила себе обидеться.