– Вот в какое время мы живем! – повторила Антонина Васильевна.

Она по-прежнему перегораживала дверной проем и не собиралась пропускать Надежду, пока не наговорится всласть. Надежда Николаевна, однако, не собиралась сдаваться. Она решила применить испытанный отвлекающий маневр.

– Вы говорите, Витька с Олимпиадой Самсоновной был знаком? Вон же она идет! Она еще, наверное, не знает, что его убили?!

– Где, где? – Антонина метнулась в сторону, Надежда воспользовалась ее оплошностью и проскользнула в подъезд.

Бейсик ждал ее в дверях квартиры. В его взгляде явственно читалось: «Где это ты шляешься, вместо того, чтобы кормить и лелеять своего единственного и неповторимого кота? Если тебе так повезло в жизни, если у тебя есть я – цени это и делай все от тебя зависящее, чтобы скрасить мою трудную кошачью жизнь!»

Надежда, однако, всего этого в глазах кота не заметила.

Бейсик посмотрел на хозяйку с неодобрением, обнюхал ее сапоги и громко чихнул.

– Будь здоров! – машинально проговорила Надежда и устремилась в комнату, чтобы еще раз обследовать сумку Кати Малининой.

Кот вслед ей возмущенно мяукнул: «Ты куда это? А как же твоя священная обязанность – покормить кота? И погладить, и почесать за ухом, и поговорить…»

Надежда только отмахнулась – подождешь!

Она вытряхнула из сумки содержимое, нашла планшет с рисунками и разложила их перед собой.

На столе лежали шесть портретов – два женских и четыре мужских. Ну да, как раз столько успела зарисовать Катя за один проезд в метро, видно далеко ей было ехать. Среди них Надежда сразу узнала боевую старуху в детской вязаной шапочке с помпоном. Вторая женщина была усталой, измотанной судьбой особой средних лет, с печатью неустроенной личной жизни на лице. Таких в метро можно встретить сколько угодно, даже Катин талант тут не помог, ничего в этой женщине не было интересного.

Перед тем как Кате стало плохо, девушка успела сказать, что к ней в палату приходил тот, кого она накануне рисовала. Она четко сказала: «Это он», да и сама Надежда видела, что из палаты вышел мужчина в белом халате – значит, этих двух женщин на рисунках можно отбросить.

Оставались четверо мужчин.

Мрачный заурядный мужчина лет сорока, парень в бейсболке с логотипом интернет-магазина «Сезон», бритоголовый тип с худой жилистой шеей и маленькими злыми глазками, прячущимися в складках щек, и человек неопределенного возраста с каким-то ускользающим, неуловимым взглядом. Надежда машинально отметила, что во всех остальных портретах Катя сумела передать что-то главное, основное, уловить характер человека, его внутреннюю сущность – и только последний персонаж не дался ей, не раскрылся, спрятался от нее в своей раковине, в своем коконе…

Она еще раз осмотрела всех четверых мужчин, представила, как они выглядели бы в белом медицинском халате и шапочке.

К сожалению, она видела человека в больнице только со спины – а на портретах они были изображены спереди. И рост, вроде бы тот был среднего роста, но в шапочке мог казаться выше… Тот мрачный мужчина, которого видела Надежда, который сидел напротив нее… Тоже непонятно было, какого же он роста, если его поставить на ноги. В общем, попробуй разберись… вот если бы она смогла взглянуть на этих людей со спины…

Что же делать?

Надежда уставилась в стену перед собой, как будто на этой стене она надеялась найти ответ на свой вопрос.

И как ни странно, у нее появилась одна вполне плодотворная дебютная идея.

Парень с логотипом «Сезона» явно курьер. Он доставлял покупку кому-то в этот самый дом. Значит, если Надежда сделает заказ в этом интернет-магазине, довольно велик шанс, что этот заказ доставит тот же самый курьер. И уж тогда-то она сможет посмотреть на него и со спины, и в профиль, и в три четверти, да еще и поговорить с ним, чтобы выяснить, имеет ли он какое-то отношения к тем странным событиям в больнице. Кто-то же едва не отправил ни в чем не повинную Катю на тот свет!