Выйдя из маршрутки перед своим подъездом, Надежда Николаевна мысленно перебирала домашние дела, которые нужно успеть переделать до возвращения мужа. Запустить стиральную машину, пропылесосить наконец ковер, разобрать вещи в шкафу, приготовить давно задуманную телятину под белым соусом…

Этот поток сознания был прерван внезапным и грубым образом. Перед самым подъездом Надежду перехватила соседка Антонина Васильевна. Соседка эта была по-своему личностью замечательной. По причине своих габаритов и преклонного возраста она выходила на улицу не то чтобы редко, но недалеко, вечно отиралась возле подъезда. Поэтому была в курсе всех новостей не только их подъезда, но и всего двора. И с радостью делилась со всеми своими знаниями и наблюдениями.

Сегодня Антонина была возбуждена, она шумно дышала, высоко поднимая все свои три желеобразных подбородка, лицо ее было покрыто пятнами лихорадочного румянца. Видно было, что ее распирает какая-то волнующая информация, которой не терпится поделиться.

– Нет, ну что за времена! – воскликнула Антонина с пафосом, крепко держа Надежду Николаевну за пуговицу. – Что за времена!

– Здрассте, Антонина Васильевна, – вежливо, но сухо отозвалась Надежда, пытаясь протиснуться в дверь.

Это ей не удалось – при солидных габаритах Антонины она перегородила весь проем.

– Здравствуй, Надя! Вот ты ходишь одна, а в наше время это очень опасно!

Надежда знала из опыта общения с соседкой, что с ней не нужно вступать в разговор, не нужно отвечать на ее реплики, самое правильное – проходить мимо, опустив глаза в землю, иначе застрянешь надолго, однако на этот раз она допустила промах и отозвалась:

– Как же не ходить? Дел-то много!

– А если с тобой что-нибудь случится – кто вместо тебя твои дела делать будет? Антон Павлович Чехов?

– Да что со мной случится? Кому я нужна?

– А вот не скажи! Вот Витька Шмыгин тоже, кажется, никому не был нужен – а его убили!

– Убили? – невольно переспросила Надежда. – Как убили?

– Задушили! – ответила Антонина, драматически понизив голос. – Задушили и в мусорку бросили!

Антонина произнесла эти слова с плохо скрытым восторгом, видно было, что она переживает свой звездный час – и то сказать, в ее жизни практически ничего не случалось, а тут вдруг – такая сенсация!

– Господи! – Надежда Николаевна невольно передернулась, представив скорченный труп в мусорном контейнере. – Ужас какой!

– Вот именно – ужас! – возбужденно воскликнула Антонина. – Я же говорю – что за времена! Ты же знаешь Витьку – кому он мешал… безобидный человек…

– Витька? – Надежда наморщила лоб. – Что это за Витька?

– Да ты знаешь его, он в третьем подъезде живет, вечно возле магазина ошивается, ищет, где бы подработать… То есть работать-то он в принципе не может по определению, но вот если по мелочи… Некоторые этим пользуются – вон Ксения из двенадцатого дома положила глаз на тую, которую около жилконторы высадили. Самой выкапывать – побоялась, еще поймают, неудобно будет, так подговорила Витьку, а ему все до лампочки – выкопал эту тую и принес Ксении. Всего-то пятьдесят рублей она ему заплатила. Или семьдесят…

– Надо же! – проговорила Надежда и снова безуспешно попыталась протиснуться в подъезд. – Ну, за тую его вряд ли убили бы… хотя некоторые люди к своим растениям очень привязаны…

– Мог он, конечно, и спереть, что плохо лежит… – задумчиво продолжила Антонина, решительно пресекая попытки Надежды прорваться домой.

– Антонина Васильевна, – взмолилась Надежда, – у меня дома кот некормленый! И дел невпроворот!

– Вот, кстати… Ты ведь, Надя, знаешь Олимпиаду Самсоновну? Так вот Витька у нее как-то полтора килограмма мелкой рыбы украл, которую она для кота купила…