А грусть без края
не затихает.
В час вянущих цветов взойду на башню.
Слезами реки заполняя,
я не могу
прервать тоску.
Как в мансарде сирой стало стыло
Мелодия «Хуаньсиша»
Как в мансарде сирой стало стыло,
утра, словно осенью, унылы,
и на ширме речка – в дымке душной.
Пух витает, невесом, как сон,
морось – грусти бесконечной стон.
А повесить шторку – недосужно.
Осень лежит на лазури воды
Мелодия «Маньтинфан»
Осень лежит на лазури воды,
к ночи сгущаются облака,
кроют ступени спадающие листы,
спальня тиха и темна,
тишью предутренней бродит луна.
Снова Чунъян[24] подошел, как и прежде,
стуки и стуки валька —
летнюю моют одежду.
Вдруг
вздрогнул под ветром бамбук,
мнится – вернулся друг.
Боль как была,
так и росла,
радости нет,
прошлого стерся след.
Вот хризантема желта у плетня,
а для кого расцвела?
Вздор, что растает печаль от вина,
выйдет угар,
а печаль – как и встарь.
У парапета продрог,
медленно сходит луна,
белыми росами кроется мох.
Подворье в чэньчжоу
Мелодия «Тасосин»
Дома скрываются во тьме,
в безлунье пристань мрачновата,
о, где ж ты, персиков моих отрада!
Несносно, стыло мне в глухой корчме
под горький плач кукушки близ заката.
От друга сливы лепесток
и «карпа»[25] тоненький листок
утяжелили груз моей тоски.
Ах, Чэнь-река, зачем же твой поток
скрывается в потоке Сян-реки?
Хэ Чжу
(1052–1125)
Пруд окаймляет зеленая ива
Мелодия «Тасосин»
Пруд окаймляет зеленая ива,
уточки нежатся в мареве волн.
Мшистая тина не пустит до лотоса челн,
нет уже сладкого духа, влекущего пчел,
горечь на сердце, и сброшено алое диво[26].
День проползает по водным покровам,
тучки дождливые снова и снова.
Лотос трепещет, как будто взывая к поэту:
«Ах, я тогда не ответил на вешние зовы,
знобкая осень теперь воздает мне за это».
Легкой поступью, пылинкой
Мелодия «Цинъюйань»
Легкой поступью, пылинкой – мимо, мимо
дуновеньем ветерка.
Лишь гляжу вдогон.
Как же ты весну проводишь с милым?
Под луной у цветника?
У резных окон?
Всё весна сокрыла.
Ввечеру неспешны облачка,
с кисти снова изливается тоска.
Столько на душе моей печали,
сколько мги на травах дальних,
сколько пуха с тополей,
сколько желтых сливовых дождей.
Я вновь у этих врат, но всё – пустое
Мелодия «Чжэгутянь»
Не верю, что весной пресытился старик
Продолжите чтение, купив полную версию книги
Купить полную книгу