– Не могу не согласиться. – Я откинулся назад и чуть сполз, растекаясь по креслу. – Хоть, признаться, я скорее бы предпочел действовать, а не ждать, пока это сделают другие. Но знать бы, с чего начать?..

– Просто живите, друг мой. – Мещерский с улыбкой покачал головой и остановил машину прямо напротив двери Корпуса. – Учитесь… Готовьтесь к соревнованиям, в конце концов. Ходят слухи, в этом году рубка за кубок будет особенной кровопролитной. Так что я попросил бы вас быть осторожнее.

– Осторожнее? – усмехнулся я. – Думаете, кучке пажей под силу меня покалечить?

– На ринге или площадке по боевому применению Дара – едва ли. – Мещерский чуть нахмурился. – И на вашем месте я бы скорее опасался подвоха со стороны своих… К примеру – капитана Каратаева.

– Физрука?!

От удивления я даже чуть подался вперед, чтобы получше рассмотреть лицо Мещерского. Но нет – на нем не было и следа улыбки. Его сиятельство, похоже, и не думал шутить.

– Насколько мне известно, у его высокоблагородия огромные долги… – проговорил он. – По его меркам, конечно же. Около десяти тысяч рублей. По большей части проигранных в карты. К сожалению, Каратаев слишком азартен. И не умеет вовремя остановиться.

– И что это может значить? – уточнил я.

– О нет, друг мой. Не ждите, что я стану распространять дурные слухи о незнакомом мне лично человеке благородных кровей. Который к тому же офицер Корпуса и ваш преподаватель… Полагаю, я и так сказать достаточно. – Мещерский снова заулыбался, будто нарочно напуская на себя загадочный вид. – Как в свое время говорили латиняне – sapienti sat.

Мудрому достаточно. Похоже, подразумевалось, что я смогу не только понять намек, но и сделать из него какие-то выводы. Простые, понятные и, что куда важнее – полезные.

То ли предупреждение, то ли тест на сообразительность – первый, но наверняка не последний.

– Что ж… благодарю, ваше сиятельство. – Я пожал протянутую руку и открыл дверцу. – Доброго дня.

– Острогорский – на ринг!

Каратаев пробежался глазами по третьекурсникам на лавках. Потом перескочил на мичманов и несколько мгновений сверлил взглядом внушительную фигуру Медведя. И, видимо, сообразил, что это будет уж слишком.

– Алиев – на ринг! – принял он решение. – С капами, полный контакт. Раунд полторы минуты, так что не халтурим.

Спортсмены-мордобойцы радостно загудели, и Тимур – тезка древнего правителя и полководца – поднялся с места и полез через канаты. Нам уже случалось спарринговаться раньше, хотя обычно Медведь выгонял на меня других ребят – похожих на тумбочки базовых борцов. Против таких ударка спасала через раз, и я волей-неволей подтягивал захваты и работу в партере, в которой никогда не был силен.

Но сегодня его высокоблагородие физрук придумал что-то новенькое. Наверное, встал не с той ноги: гонял десантуру уже часа два и, похоже, не собирался прекращать издевательства до самого отбоя. Даже невозмутимый обычно Медведь начинал понемногу выходить из себя – до соревнований по пятиборью оставалось всего ничего, и истязать сборную Корпуса определенно было не лучшей затеей.

Впрочем, вслух никто пока не жаловался. Мучения в спортзале все же были повеселее вечера в располаге. Тем более что кого-то из мичманов позавчера действительно привлекли в патрули, и надежда выбраться из казармы в город хоть на несколько часов воспылала в юных сердцах с утроенной силой.

– Ты, главное, дыши, – напутствовал меня Медведь, повисший на углу ринга. – Техника у Тимура посильнее, но к третьему раунду бензин кончается. Работай на контратаках, вторым номером – и будет тебе счастье… Ну, пошел!