Я согласна кивнула, еще раз удивляясь, как в этом мальчике уживаются одновременно ребенок и столь не детские рассуждения.

– Спасибо, ты тоже можешь называть меня по имени, когда рядом не будет посторонних, – улыбнулась я мальчишке, – Знаешь, я не могу сказать, что твой наставник меня задел, скорее удивил несдержанностью. Пойми, я прекрасна понимаю, что нас с леди Норией тут никто не обязан встречать с распростертыми объятиями. И ты ведь догадываешься, что мы не стремились здесь оказаться. Но раз так случилось, то стоит все же вести себя достойно, – Юный лорд слушал с сосредоточенным видом и кивал слегка хмуря брови. – Я готова принять извинения твоего наставника, Дарелл. Но как быть с приказом отца? Я ведь правильно понимаю, что тебе не хочется расставаться со своим учителем?

– Отец просто вспылил, он не слишком склонен прощать кому-либо их ошибки, – вздохнул мальчик. – И да, герцог редко меняет свои решения, – он опять посмотрел на меня с надеждой. – Но может он вас послушает, леди Элариэль? Пожалуйста! – юноша остановился и приложил одну ладонь к груди, второй рукой он опирался на трость. – Просите, что хотите! Я сделаю, что в моих силах, правда!

Я уже собралась возразить, понимая, что эта затея ни к чему не приведет, не обольщаясь в силе своего обаяния и способности повлиять на одного оборотня, как вдруг со стороны поместья, откуда-то с высоты в пару этажей, раздался дикий визг, благо окна нынче были открыты почти везде.

Мы с Нори одновременно оглянулись в сторону дома и тут же перевели взгляд на юношу, который обреченно вздохнул и замер, красноречиво сдавая свою причастность к творившемуся переполоху.

Крик сменился воплями и бранью, притом портовые матросы стояли бы красными, как зрелые помидоры, слыша некоторые обороты, выдаваемые в воздух знакомым визглявым голосом. Тот же в чей адрес сыпались проклятия смотрел в сторону дома со смесью тожества и сожаления. Притом, как я понимаю, последнее было по поводу того, что мы с Норией точно могли подтвердить, что Дарелл не зря околачивался под окнами будущей мачехи.

– И что это было? – спросила Нория, явно с любопытством прислушивающаяся к некоторым оборотам выдаваемым леди Ленс. – Нет, то что эта дамочка способна на многое, я как-то не сомневалась, но, по-моему, она превзошла сама себя, – ухмыльнулась валире. – Итак, уважаемый лорд, рассказывайте, если не хотите, чтобы мы пошли к вашему отцу.

Мальчик насупился, подозвав к себе своего любимого монстра и поглаживая черную лоснящуюся шерсть пса.

– Отца нет в поместье, – пробурчал он. – Его ещё ночью снова вызвали в гарнизон, но он обещал вернуться к полудню, – он поднял глаза на двух заинтересованных слушательниц и поняв, что без объяснений его все равно никто не отпустит, проговорил: – Обычные красные песчаные муравьи. У местной разновидности есть особенность примерно к вечеру впадать в состояние близкое к стазису, а с первыми лучами солнца активироваться. Подсунуть в постель их с вечера несложно, пока в комнате никого нет, а до утра они не дают о себе знать, – похлопал он невинно глазами.

– Ага, – ошалело посмотрела я на маленького мстителя, – А ещё они выделяют жидкость, от которой мало того, что дьявольски больно, так ещё пятна зудят и остается багровый след надолго. Впрочем, не знаю насколько длительным остается этот эффект у оборотней, у эльфа такое на несколько дней, – я покачала головой и посмотрев строго на насупившегося парня, выдала. – Дарелл, да ты чудовище! И ведь не тени раскаяния!– и поймав его возмущенно-разочарованный взгляд, быстро наклонилась поближе и прошептала, – Прям завидую, даже я бы лучше не придумала! – и совершенно не аристократично подмигнула открывшему от изумления рот мальчишке. – Леди Нория, – обратилась я к своей хранительнице, – Как жаль, кто мы с вами с утра так никого и не встретили, чтобы нам пояснили, что за переполох произошел в доме.