Если уж сноб до сих пор о нём не вспомнил, есть шанс, что не вспомнит и дальше. Для этого и нужно-то быть чуть-чуть осторожной. А уж что, но этому я научилась в совершенстве.

Окинув спальню взглядом, я ставлю рюкзак на тумбу у кровати. Демонстративно, чтобы у Воскресенского даже мысли не возникло, будто я могу там что-то прятать. Ещё раз оглядываюсь.

И с досадой прикусываю губу изнутри.

Два больших и пушистых полотенца на краю кровати манят и никак не отпустят взгляд. Требуют вспомнить, какого это — помыться не в древней, советской и обшарпанной чугунной ванне, а в полноценном душе. С горячей водой вместо едва тёплой. А всё потому, что в доме, где у Стаси квартира, отключение горячей воды для коммунальщиков служило чем-то вроде хобби. Но если кто-то из жителей давно плюнул и поставил себе водонагреватель, то мы таким излишеством похвастаться не могли.

И я не выдержала. Смотрела, как пальцы стыдливо ползут к мягкой даже на вид ткани. Гладят нежнейшие ворсинки, зарываются в них и…

Да гори оно всё!

Оглянувшись, словно кто-то за мной следит, я всё же решаюсь. Нацепляю на лицо независимую мину, беру принесённые вещи и гордо вступаю в тёмный коридор. Гордо, но тихо, практически на носочках, чтобы этот сноб не видел моего падения перед комфортом и красотой.

Но, похоже, ему не до меня. В приоткрытую дверь второй спальни виден уголок раскрытого ноута и свет от горящего экрана. Длинные вытянутые ноги в штанах тоже видны, и я мышью проскальзываю в гостиную. Выдыхая, только когда запираю за собой дверь ванной.

Шикарной со всех сторон ванной. Огромная чёрная плитка с разводами, чёрная сантехника и никаких душевых кабин. Впечатляет.

Широко раскрыв глаза, я осматриваю всё это великолепие.

Несмотря на отцовский доход, в его доме ванная мало чем отличалась от обычной. Всё было стандартное, не особо впечатляющее и, откровенно говоря, невзрачное. В отличие от ванной Воскресенского, просто удивительно, насколько подходящей хозяину.

Хмыкнув, я кладу вещи на полку, наверняка из натурального дерева. Какой-нибудь дуб или орех, не меньше. Сноб же.

Да и восхищаться стоило не им, а нанятым дизайнером, что сотворил такое чудо.

Но расслабляться рано. Внимательно осмотрев все углы и не найдя даже следов видеонаблюдения, я быстро раздеваюсь до белья. Тоже чёрного, но напрочь померкшего на фоне окружающего интерьера. И вхожу в зону душа, судя по сливу на полу и лейке над головой.

Вот только ни одной кнопки перед собой не вижу. Вообще, нигде не вижу, осматривая ближайшие стены и даже пол. Сенсоров тоже нет, одна тёмная керамика.

Такая же беспросветная, как моё желание помыться.

Ощупав едва выступающий из стены кран и душ на стойке, я задираю голову вверх. И отражаюсь в зеркальных квадратах с дырками, явно предназначенных для воды. Вот только как уже её включить?

Со злости топаю ногой. Ойкаю, хватаясь за отбитую пятку. И, естественно, мгновенно теряю равновесие.

И уже гораздо больше душа хочу просто выжить, избежав удара головой о весь этот дизайн.

Потому и цепляюсь за стойку душа, надеясь, что мой вес она выдержит. Меня резко разворачивает. Второй ладонью упираюсь в стену, чтобы не приложиться об неё же лицом.

И охаю, когда со всех сторон в меня выстреливает ледяная вода.

Да чтоб тебя! Долбанный душ, долбанная плитка, долбанный Воскресенский!

Пока я ищу в чём проблема, зубы начинают мерно клацать друг об друга, кожа покрывается мурашками, а по телу то и дело пробегает судорога. Мышцы пытаются согреться, но куда им, если сверху и сбоку меня продолжает поливать капец какой холодной водой.