– И оно оказалось с Ленты-5? Из «Пути истинного»?

– Да. Но было в нем и кое-что еще, не менее интересное… Вы читаете по-русски так же хорошо как разговариваете?

Пальцы Даньки коснулись инфобраслета и пробежали по раскрывшейся над столом виртуальной клавиатуре.

В воздухе повисли слова. В письме было всего несколько предложений.

«Ненаглядные мои, была рада получить от вас весточку. А еще я рада тому, как мне здесь живется. И природа, и погода удивительно гостеприимны. Достойны доброго слова и наши учителя. Историк и преподавательница древних языков просто влюблены в своё дело. Я трачу свободное время на прогулки по окрестным рощам вокруг пансиона. Радостно гулять под здешним ласковым солнышком. А на прощание хочу всех вас обнять и пожелать здоровья и удач во всем».

– Странное письмо… – пробормотал ярранец.

Данька усмехнулся.

– Содержание для отвода глаз. Мы с ней не раз обсуждали системы шифров, в том числе и самые простые… Женька знала, что младшая сестра обязательно будет искать способ дознаться у отца, что с ней. И что я её исчезновения так не оставлю. Я был уверен что она попытается подать весточку и стал подбирать ключ. Ну и… Прочитайте только начальные буквы предложений.

Уршир нахмурился.

– Н… А… И… Д… И… Я… Р… А… Наиди?.. Найди Яра?..

Его собеседник кивнул.

– Но каким образом… Что Евгения хочет этим сказать?

Данька, не сводя глаз с ярранца, развел руками.

– Могу только предполагать… Вернее я как раз не могу предположить, что на этой орденской планете заставило Женьку поверить, что её брат жив.

Ярранец задумался.

– Да, всё это действительно странно… – Он посмотрел в сумерки за окном и перевел взгляд на Даньку. – Уже поздно… Вы забронировали номер в гостинице?

Данька качнул головой.

– Предлагаю вам заночевать у меня, – сказал Уршир.

– А вас это… ну, не стеснит?..

– Вы мне нисколько не помешаете. Напротив, мы сможем продолжить беседу. Общая картина мне понятна, но… хотелось бы еще о многом вас расспросить.

После краткого колебания Данька кивнул.

– Благодарю за гостеприимство.

Ярранец стукнул пальцем по кнопке вызова транспорта на столе, и они вышли на улицу.

В районе космопорта толпа остроухих ярранцев была изрядно разбавлена туристами самых разных рас, от пунцовых до черноты ирканцев до покрытых блестящей, похожей на зеленоватую змеиную чешую, кожей джиттарцев, от полных, смахивающих на лупоглазых жуков, хихасцев до словно свитых из канатов тощих подвижных турскеров. Но больше всего, помимо аборигенов, тут было людей.

«И ни одного берка… – подумал Данька. – Уж сколько лет после конфликта прошло, а до сих пор на свои планеты берков не пускают. Упрямые. И как назвались нашими побратимами – так и стоят на своем, сколько бы сложностей в галактической политике это им не приносило. Ярранцы всё помнят… неудобное качество для политика… и для врага. А у настоящего друга должна быть хорошая память».

Транспортная кабина уже ждала их возле тротуара. Уршир и Данька устроились на сидениях и закрытая с четырех сторон и сверху прозрачными листами стеклопластика платформа с двумя креслами, взмыла в воздух. Когда транспортная система подключилась к инфобраслету ярранца, тот произнес только одно слово – «Домой». Кабина вильнула в сторону и вверх, прилепилась к вытянувшейся гуськом стайке таких же кабин и вместе с ними, ускоряясь, принялась набирать высоту.

… И в этот момент на Даньку обрушилась тьма. Сначала зрелище города, распростертого как звезда между полями с похожими на насекомых фигурами уборочных механизмов и гривой ярранских джунглей на горизонте, поплыло, словно картинка на кубе неисправного объемника. Потом голос Уршира обрел странные обертона, постепенно превратившись в потерявшее всякий смысл завывание. Душная черно-красная завеса из дыма и огня, напомнившая Даньке старинную бабушкину шаль, внезапно закрыла собой весь мир, а воздух в транспортной кабине словно иссяк. В мозг выплеснулось кипящее месиво боли и ненависти, вопившее на разные голоса.