Нет… Не может быть.

– Но оружие… – в этом вопросе Прохор собрал в кулак всю оставшуюся надежду. – Оно ведь ненастоящее. Виртуальные игрушки, да?

– Ты про это?

В руках незнакомца теперь были два знакомых ТТ. Прохор напрягся, но собеседник и не думал обращать оружие против его хозяина.

– Но как это возможно… – Прохор принялся судорожно массировать виски.

Нащупал и вытащил из уха «таблетку» нейрофона. Некогда белоснежный кругляш стал черным, и даже завлекающий «смайлик» на нем стал похож на оскал мертвого черепа. Из «таблетки» свисали какие-то темные лохмотья, напоминавшие пыльную паутину. Сжав в потном кулаке сдохший нейрофон, Прохор уставился на оружие в руках незнакомца. Пробормотал:

– Ты хочешь сказать…

– Да. Ты собирался убить меня. По-настоящему.

– И все остальные?..

– Все. Все убивали взаправду.

Это «взаправду», полузабытое, почти детское, заставило Прохора покрыться испариной.

– Но как же это… Реальные убийства заметили бы окружающие.

– Конечно, заметили бы, – кивнул незнакомец. – Если бы у каждого из них не было в ухе точно такой же штуки.

С этим трудно было спорить: если нейросети способны обманывать мировосприятие игроков, что мешает им запудрить мозги случайным прохожим? Прохор судорожно вытер ладонью лоб, замер. Парень протягивал ему оружие.

– Это твое.

– З-зачем?

– Ты же понял, что происходит? Значит, мне тебя незачем опасаться. Или ты все еще хочешь меня убить?

Прохор молча забрал пистолеты. Поставил на предохранительный взвод, сунул в карманы. Вздрогнул, вспомнив:

– Погоди… А где остальные игроки? Они же должны сюда…

– Для них игра кончилась. Кто уцелел – просто разошлись по домам.

– Так что же произошло? Что спалило мой нейрофон?

– Я.

– Ты? – Прохор с сомнением уставился на незнакомца. – А ты, вообще, кто?

Своевременный вопрос, ничего не скажешь.

Незнакомец ответил не сразу. Он отвернулся от Прохора, сделал несколько шагов в сторону заката. Остановился, постоял, заложив руки за спину. Можно было подумать, он сам не знает ответа на этот естественный вопрос. Но, наконец, сказал:

– Меня зовут Бука.

Замолчал снова. Прохор нарушил молчание первым:

– Бука? Это такое прозвище? Каким детишек пугают?

Назвавшийся Букой пожал плечами:

– Я детей не пугаю. Зачем?

– Ну ладно. Бука и Бука.

Прохор еще раз попытался подняться – и не смог. Не держали ноги. Более того, отступившая было слабость накатывала снова.

– Что ты со мной сделал? – чуть не плача, спросил Прохор.

– Ничего. Я не виноват в том, что ты оказался рядом. И уж тем более в том, что ты сам сделал из себя куклу.

– Куклу?

Бука повернулся. Коснулся пальцем своего уха:

– Ну а кто тебя заставил засунуть ЭТО себе в голову?

– Ты про нейрофон? – Прохор пожал плечами. – Это же просто гаджет. Как сотовый телефон.

– А-а… – протянул Бука. – Ну, это твое право, что делать со своей жизнью. Хоть пулю себе туда вставь.

– Ты говоришь прямо как мой отец. Хотя на вид вроде младше меня. Но ты, видать, и вправду знаешь, что происходит. Значит, нейрофон спалил ты. У тебя какой-то аппарат есть специальный?

– Этот «аппарат» – я сам.

Прохор с сомнением поглядел на Буку. Уж не с психом ли он связался? Хорошо, хоть оружие у него забрал. С некоторой осторожностью Прохор заметил:

– Странный ты какой-то, ей-богу.

– Зато живой, – отрезал Бука.

– Тут не поспоришь.

Совершенно некстати Прохор вспомнил, сколько народу положил сам в уверенности, что играет в продвинутую версию «плэйстейшен» – и чуть снова не отключился от ужаса.

С этого момента ему уже не избавиться от клейма убийцы. Не может служить утешением даже то, что он не один такой. Отныне кровью повязаны сотни, если не тысячи обманутых идиотов.