- Лена! – взмолилась, глядя на щелкающую мышкой напарницу.

- Для тебя – Елена Петровна! – рявкает все еще обиженная мадам, надменно задрав нос.

- Да хоть Батьковна, только выручи, умоляю!

С интересом взглянув на слегка развернувшуюся задом меня, длинноногая дрянь прыскает, и показывает мне большой палец вверх.

- Трусы – полный атас, подруга! – ржет Лена, и я с запозданием вспоминаю, что надела свои любимые – ярко-желтые в белый горох.

Вкупе с черными чулками с кружевной оборкой выгляжу, конечно, живописно. Но не планировала я сегодня ни перед кем раздеваться, уж простите!

- С такими ты начальника у меня точно не уведешь, - продолжает глумиться Лена, а мне от обиды хочется рыдать.

- Да сдался мне твой Орлов! – шиплю, складывая руки в просящем жесте, - хочешь, я больше и слова дурного про тебя при нем не скажу, только одолжи на время свой кардиган… Он как раз прикроет мне все, а завтра я верну, честно!

- К боссу сейчас придут инвесторы, - поправляя очки с ненастоящими линзами, довольно произносит Лена, - и наверняка Максим Олегович попросит кофе. Я в бухгалтерию, возьму на завтра отчеты… Удачи, подруга!

Я, просто не зная, как быть, сажусь на свой стул, и очень вовремя – спустя пару минут в кабинет заглядывают мужчины. Леночка предупреждает Орлова о прибытии партнеров, и решительно поднимается со стула. Довольно скалясь, цапля быстро-быстро покидает приемную на своих огромных каблучищах.

А я, чуть не плача, и пытаясь не сгореть со стыда, по селектору объясняю Орлову, что просто не могу прийти к нему в кабинет.

Когда мужчины, спустя сорок минут, покинули босса, я даже не смотрела им вслед, сгорая от стыда.

А когда раздается звук селектора, и начальник убийственно-спокойным тоном просит меня зайти, хватаю первую попавшуюся папку, и, прикрыв задницу, отправляюсь на верную смерть.

- Ну что, Аврора Владиславовна, - попивая коньяк, и не глядя на меня, как бы в пустоту произносит Орлов, - объясните, отчего я могу лицезреть вашу прекрасную фигуру лишь в одиночестве своего кабинета?

Кажется, сделка все же прошла удачно, потому что настоящей злости в его глазах я не замечаю. Или мне так только кажется…

- Чего молчим, красавица? – спрашивает, и обращает ко мне взгляд, тут же прищуриваясь, и стараясь понять, что я держу в руках, - хм.

Я краснею, потому что вижу в его глазах просто дьявольский огонек, и от нахлынувших чувств непроизвольно икаю.

- Повернись.

Я медленно делаю полукруг, и так и держу папку, плотно прижимая к ягодицам. Знаю, что по краям с одной стороны заметно кусок оторвавшейся ткани – и молюсь, чтобы не пришлось ничего объяснять.

- Убери папку.

Чего?! Я резко разворачиваюсь, гневно глядя в лицо улыбающемуся начальнику.

- У меня порвана юбка!

- Я знаю. Именно поэтому и говорю – убери папку.

От охватившего негодования у меня на время отнялся язык, и, несколько раз хватанув пустой воздух, я с раздражением захлопнула рот.

- Черт, у тебя реально кончились слова? Убирай папку, детка, пока я могу полюбоваться на это в тишине!

- Что?! Ты, больной кобель, решил удовлетворить свои идиотские фантазии?! Да моя задница еще и не таких обламывала! Выкуси!

Я показываю вполне себе пригодный фак, одновременно другой рукой придерживая папку как можно ровнее, а Макс медленно поднимается с кресла, и лениво направляется ко мне.

- Позволь напомнить, что твоя драгоценная задница на эти пару месяцев принадлежит мне. И, если будешь хорошо себя вести – я, возможно не стану жаловаться твоему отцу на неисполнение прямых обязанностей.

- Ах ты…

Кажется, мои следующие действия нельзя назвать умными. Да даже просто адекватными-то с трудом. Потому что, перестав думать о последствиях, я бросаю в Орлова первое, что попадается под руку – а именно, прикрывающую мой зад папку.