– Ну я понимаю, что здесь делают Морис и Дон, а ты-то почему не на работе?

– Мой рабочий день закончился, и я имею право на отдых, – сделал вид, что обиделся, Шура.

– На отдых право ты, конечно, имеешь, но рабочий день у тебя ненормированный. Что, со всеми делами управился?

– Не нападай, – миролюбиво проговорил Наполеонов, – сама знаешь, что всех дел никогда не переделать.

Волгина кивнула и устремила взгляд, полный надежды, на Миндаугаса.

– Морис, у нас в доме найдутся хотя бы три корочки хлеба? Я умираю от голода.

– Ужин готов, – ответил он просто.

– Вот-вот, накорми ее, а то она от голода на старых друзей бросается.

– Где будем есть? На веранде или в столовой?

– Мне все равно, я только быстро под душем ополоснусь.

– Шура, – позвал Морис, – идем.

– Куда? – моргнул тот пару раз.

– Поможешь мне перенести все на веранду.

– Эх, нет мне покоя, все так и норовят меня поэксплуатировать, – проворчал тот, поднимаясь на ноги.

Когда Мирослава вышла на веранду, к ужину все уже было готово.

– Как хорошо, мальчики, – проговорила она, усаживаясь в плетеное кресло и вытягивая с удовольствием ноги.

Дон, не торопясь дожевавший кусочек отбивной, недолго думая, запрыгнул на кресло, стоящее рядом с креслом Мирославы, и стал вылизывать свою длинную шерсть.

Первое блюдо и салат съели молча, а когда принялись за десерт, Наполеонов не выдержал:

– Правда, что мать Мерцалова наняла вас?

Мирослава бросила быстрый взгляд на Миндаугаса, тот покачал головой.

– Не беспокойся, не от него информация. Мне сама Мерцалова сказала.

– Вот как?

– Вероятно, решила, что работающий параллельно детектив подстегнет усердие полиции.

– Все может быть, – улыбнулась Мирослава.

– Ей еще и весело, – проворчал Шура, – а я зашиваюсь.

– Шур, ну у вас же возможностей для расследования больше.

– Это и так, и не так одновременно, – ответил Наполеонов, намекая на то, что Волгина сама когда-то пусть и недолго, но работала следователем и ей вся кухня была известна.

Мирослава кивнула, но Наполеонов не был уверен в том, что кивнула она в знак согласия с его трудностями, однако уточнять не стал.

– И ты примчался, чтобы узнать, что я сегодня принесла в клювике? – окинула она его лукавым взглядом.

– Я знаю, что ты сразу приступаешь к делу, как только заключен с клиентом договор, – не стал отпираться он.

– Ладно, пользуйся моей добротой, – с притворным сожалением вздохнула Волгина.

Шура положил себе на тарелку еще один кусочек пирога и весь превратился во внимание.

– Сегодня я познакомилась с двумя наиболее близкими друзьями Анатолия Мерцалова. И как я предполагаю, – задумчиво добавила она, – других у него и не было.

– И что? – от нетерпения Шура заерзал на кресле.

– Понимаете, мальчики, какая интересная вещь, оба парня уверены, что за Мерцаловым бегала одна девушка, просто проходу ему не давала и даже устроила за ним слежку.

– Если у девушки есть деньги, она могла так поступить, – осторожно заметил молчавший до этого Морис.

– Возможно, но я думаю, что у этой девушки нет лишних денег. Она преподает детям музыку.

– Тогда точно нет, – согласился Наполеонов.

– Но дело даже не в деньгах, сама девушка и ее босс утверждают, что все было с точностью до наоборот.

– То есть?

– Это Мерцалов преследовал девушку, не давал ей прохода и даже пытался похитить ее.

Шура присвистнул и спросил:

– А девица не может сочинять?

– Я так не думаю. К тому же есть свидетели попытки ее похищения. А о преследованиях девушки Мерцаловым знали практически все ее коллеги.

– Они подтвердили это?

– Я пока ни с кем из них не разговаривала, кроме директора школы. Именно она меня сначала обо всем этом проинформировала, а потом я уже узнала то же самое от самой девушки.