Потом он встретил другую девушку. Для Снежки это стало таким ударом, что она, как я подозревала, не оправилась до сих пор, хотя прошло уже почти девять лет. С кем-то знакомилась, встречалась, а на самом деле зарылась в сугроб и сидела там, притаившись. Боялась снова влюбиться по-настоящему.

Ну а я… в общем, я тоже была одна. И сильно подозревала, что так лучше, причем для всех. И для меня, и для тех, кто рискнет подобраться слишком близко. Моя последняя попытка, точка на которой была поставлена два дня назад, это замечательно подтвердила.

- Привет, красотули!

Как будто хрустальный колокольчик прозвенел. Я бы ни за что не призналась, но все же Снежку любила больше ядовитой, ворчливой Совы. Равно как и в том, что без ее колкостей и вечного бурчания с одной Снежей показалось бы пресновато. Не потому, что та была скучной или слишком правильной, нет. Просто я нуждалась в обеих – вот тогда воцарялась гармония.

Со Снежкой мы встречались последний раз в середине декабря, и за это время с ней определенно что-то произошло. Как будто светилась изнутри. Такой ее я не видела… ну да, со времен Ильи. Мы с Совой многозначительно переглянулись.

Вручив виновнице торжества гиацинт в горшке – Светка терпеть не могла срезанные цветы – и красиво упакованную коробочку, Снежка сняла куртку и села за стол. Подтащила к себе меню и поинтересовалась, словно между прочим:

- Ну, как Новый год встретили?

Ответить мы не успели. Она посмотрела куда-то за мою спину, глаза округлились, рот испуганно приоткрылся.

- Мариш… ты только резко не оборачивайся. А лучше вообще не оборачивайся. Там сидит этот твой… блогер. С девушкой.

Скажи, пожалуйста, Дорогое Мироздание, неужели в огромном Питере так мало ресторанов и кафе, что фудпорнер Слава приперся именно в то, где мы с девами решили приятно провести рождественский сочельник, отметив сразу два наступающих праздника? Да-да, я знаю, это риторический вопрос. И что мне теперь делать?

- Сиди спокойно, - прошипела Сова. – Он тебя со спины не узнает… наверно.

- Как ты думаешь, я смогу сидеть спокойно, когда он у меня за спиной? – огрызнулась я. – Ну что ж мне не прет-то так, а?

- Предлагаешь свалить отсюда? Ну, блин, Марина… Вот надо было в «Ящик» идти.

- Да тише вы, - одернула нас Снежка. – Они расплачиваются, сейчас уйдут. И вообще, сомневаюсь, что он захотел бы с тобой пообщаться. Думаю, ему было бы точно так же неприятно тебя увидеть. Если не больше. Поставь себя на его место. Ночь любви, все супер, ты готовишь завтрак, идешь в душ, а мужик в это время делает ноги. Нет, я понимаю, в чем засада, но он-то – нет. Всё, одеваются.

Повисла тягостная пауза. Сова, действуя мне на нервы, барабанила пальцами по краю стола, Снежка осторожно поглядывала за мое плечо. Мне казалось, что спина замерзла.

- Уходят… Выдохни, бобер, ушли.

- Может, поэтому и ушли, - заметила ехидно Сова. – Наверняка заметил, когда ты появилась. Слушай, Марин, забей. Неприятно, но никакой драмы. Подумаешь, перепихнулись разок. И если честно, я до сих пор не понимаю, почему ты тогда так слилась резко. Нет, понимаю, что дельфин и русалка не пара, но могла бы выпить кофейку без сахара, сославшись на строгую диету, уйти и закинуть его телефон в черный список. Всем спасибо, все свободны.

Я молчала, уткнувшись в чашку кофейку без сахара. Она была права. Абсолютно права. Но как объяснить, что я тогда почувствовала, тем, кто никогда не бегал к унитазу с зубной щеткой, ушатав в один присест кастрюлю супа или полторта? Тем, кто никогда не ловил снисходительный взгляд стоматолога на характерный для булимии кариес. Или аптекаря, пробивающего чек на красноречивый лекарственный набор: слабительное, мочегонное и аспаркам. Тем, кто…