Дебаты разгорелись нешуточные.

Михаил Васильевич, в принципе, ничего особенного не выдумывал. И озвучил достаточно обыкновенную критику линейных крейсеров. Но подал ее в несколько специфическом ключе. Довольно провокационном.

В любом случае он увел беседу от польской темы. Слишком уж она выглядела скользкой – было можно легко проговориться о своих планах. Что выглядело плохой идеей. Очень плохой.

Провоцировать. Дразнить. Манипулировать.

Да. Не только можно, но и нужно. Но не самому вестись на такие вот приемы. Ибо чем меньше противник знает, тем крепче спит и меньше мешает…

1928 год, январь, 25. Где-то на Урале

Зима! Крестьянин, торжествуя…

Хотя нет.

Боец спецназа[4], торжествуя, бежал на лыжах по снегам.

Глубоким уральским снегам. Среди деревьев, укрытых в пышные зимние шубы.

Передовая группа из пяти лыжников. Это дозор.

За ними – основная группа. Замыкает еще один дозор, уже арьергардный.

А рядом гудят пропеллером легкие аэросани. Универсальные. Годные и по воде, и по болоту, и по снегу идти. Не очень экономичные. Но без них поисковым отрядам было бы тяжко. Боеприпасы, продовольствие и медикаменты приходилось бы тащить на себе. Что сильно ограничивало их операционный радиус.

Двигатель маломощный, чтобы хоть как-то компенсировать прожорливость конструкции. Скорости-то большие не требовались. Простое сопровождение с грузом. Специально для операции такую модификацию сделали из той ленинградской плоскодонки, что в 1927 году приняли на вооружение.

На груди у бойцов висели пистолеты-пулеметы, самозарядные и егерские карабины. Последние первоначально оснащались прицелами кратностью 2,5. Но опыт широких армейских испытаний показал – мало. Нужно хотя бы 4, а лучше 5. Даже для ограниченной дальности боя, на которую рассчитывались такие поделки. Вот их и поставили. Благо, что в Союзе уже производили стекло подходящего качества. В очень ограниченном количестве, но его и требовалось немного.

Имелись и пулеметы. Легкие, под 6,5×40 патроны, и ручные, под 7,92×57. Выданные из расчета один легкий на звено и один ручной – на отделение.

В качестве усиления шли бойцы с 40-мм ручными гранатометами. Их маленькие гранаты, летящие метров на четыреста, получили любовь и уважение бойцов. Не уступая ручной наступательной гранате в действии, они за счет особого взрывателя надежно взрывались, даже упав в мягкий глубокий снег. Где-то от удара о препятствие. Где-то из-за срабатывания замедлителя самоуничтожения. При этом они отличались достаточно приличной точностью. Во всяком случае, опытный стрелок вполне уверенно закидывал такие подарки в окна или чуть за елку во время лесного боя.

Неприятная штука.

Дополнительно в каждом таком поисковом отряде двигались бойцы с 13-мм тяжелой винтовкой[5] и 60-мм минометом. Благо, что аэросани позволяли тащить с собой довольно большой и тяжелый боезапас. Совершенно неподъемный в ином случае.

Снег.

Маскхалаты.

Лыжи.

Куча оружия и боеприпасов.

Опасные «грибники», которые рыскали по сельской и лесной местности Урала в поисках сбежавших бандитов, сектантов и прочей нечисти, продолжая зачистку региона, которая с осени ни на день не прекращалась.

Да не просто так действовали, а по наводке, потому как в воздухе болтался жесткий дирижабль, ведущий координацию целого района. Один из нескольких.

Мороз – дело страшное.

Тут и самолет обледеневает, и вертолет.

Для дирижабля же жесткой конструкции это оказалось легко решаемой проблемой. Достаточно было вывести выхлоп от двигателей в зазор между внешней обшивкой и баллонами с водородом, подводя его туда по обмотанным асбестовой тканью тонким трубам.