Сам он с частью команды на пинасах, дождавшись ночи, вошел в гавань. Стали на якорь.

В три часа утра Дрейк начал атаку Номбре-де-Диоса. Как раз в это время в бухту заходило испанское судно, капитан которого, увидев незнакомые галеры, почуял неладное. Но было уже поздно. Дрейк захватил береговую батарею. Правда, убежавший часовой поднял шум. Гарнизон пытался было атаковать незваных пришельцев, но тут же сам был атакован в спину зашедшим с тыла английским десантом.

После этого испанцы разбежались. Их не преследовали, было не до этого. Дрейк кинулся к дому местного губернатора – там хранилось привозимое для отправки серебро с рудников.

– А черт! – воскликнул Фрэнсис. – А где же золото и бриллианты?

Схваченный за шиворот дворецкий тут же сообщил, что главные сокровища находятся в казначейском доме на берегу бухты.

– Скорее на берег! – крикнул Дрейк, понимая, что испанцы скоро опомнятся и начнется нешуточная свалка.

Да и на самом деле надо было спешить. Дело в том, что как раз накануне в город прибыли полторы сотни солдат для усиления гарнизона от нападений маронов, и дюжина оставленных у галер матросов не могла оказать им серьезного сопротивления, ну а потеря галер значила полный крах всей экспедиции.

В это время некстати грянул тропический ливень, от которого мгновенно намок порох. Люди Дрейка начали роптать:

– Идти с голыми руками на испанцев – это не для нас! Надо валить обратно!

Видя это, Дрейк закричал:

– Валите куда хотите, а я иду в сокровищницу мира, чтобы стать богачом!

Это произвело впечатление, к тому же закончился и ливень. Впрочем, неприятности на этом не закончились. Едва Дрейк навел порядок и двинулся во главе колонны к казначейскому дому, как был ранен в ногу стрелой с крыши одного из домов. По другой версии, он был ранен в грудь. Несмотря на это, Дрейк кричал:

– Во имя королевы! Вперед!

Не сумев остановить обильное кровотечение, он вскоре потерял сознание, и истекающего кровью Фрэнсиса отнесли на галеру.

Впоследствии историки говорили, что такая забота была продиктована не столько любовью подчиненных к своему начальнику, сколько тем, что без опытного капитана они просто не смогли бы вернуться в Плимут, так что Дрейка следовало беречь.

О продолжении атаки не было и разговора. Англичане погрузились на свои пинасы и убрались из Номбре-де-Диоса. По пути, правда, было прихвачено и так неосторожно зашедшее в бухту испанское судно с грузом.

После этого англичане добрались до небольшого островка Бастиментос, где остановились перевести дух. А вскоре там появились и испанцы, прибывшие на переговоры. Несмотря на обмен любезностями и совместный обед и даже обмен подарками, каждый остался при своем: испанцы заявили, что намерены защищаться, а Дрейк – что не намерен отступать.

И тут снова Дрейку повезло, один из примкнувших к англичанам мятежных маронов сообщил, что в феврале 1573 года из Панамы в Номбре-де-Диос отправится большой караван мулов с перуанскими сокровищами. Англичанам достаточно было просто войти в одну из ближайших рек и перехватить перуанские богатства в пути в глубине Панамского перешейка.

– Тогда мы немедленно направляем свои пинасы в эту речку! – обрадовался Дрейк.

– Увы, зайти в реку Чергес можно только зимой, когда она становится полноводной, к тому же сейчас все золото хранится на складах в Панаме, а повезут его через перешеек на мулах также зимой.

Скоро, по славам марона, начинался сезон дождей, который должен был продлиться пять месяцев, и только после этого можно было думать о перехвате золотых караванов в джунглях.